Александр Невский - личность в истории известная. Потомки знают о его волевых решениях, блестяще выигранных битвах, светлом уме и способности совершать продуманные действия. Тем не менее, многие его поступки и решения до сих пор не имеют однозначной оценки. Историки разных лет спорят о причинах тех или иных действий князя, каждый раз находя новые зацепки, позволяющие трактовать их с удобной для ученых стороны. Одним из таких спорных вопросов остается союз с Ордой.
Почему Александр Невский стал другом татарского хана? Что подтолкнуло его принять такое решение? И какова же истинная причина его, казалось бы, нестандартного для того времени поступка?
Наиболее популярные версии
Исследователи пристально изучали события, предшествующие заключению этого союза. Внешнеполитическая обстановка, личные мотивы, экономические отношения, ситуация в соседних землях - множество факторов легли в основу исторических исследований. Но при этом каждый из историков сделал свой вывод, обобщив все данные, которые удалось найти.
Наибольшее распространение получили три версии. Первая из них принадлежит историку Льву Гумилеву. Он считал, что Александр Невский хорошо обдумал все варианты и заключил союз с Ордой, поскольку считал, что покровительство татаро-монголов станет для Руси хорошей поддержкой. Именно поэтому князь дал обет взаимной дружбы и верности сыну хана Батыя.
По второй версии, к которой склоняется ряд историков, у князя просто не было выбора, он предпочел из двух зол меньшее. С одной стороны - была реальная угроза вторжения с запада, с другой - наступали татары. Князь решил, что пойти на уступки Орде будет выигрышнее.
Третья версия весьма экзотична, выдвинутая историком Валентином Яниным. Согласно ей, Александром двигал эгоизм и желание укрепить свою власть. Он заставил Новгород подчиниться ордынскому влиянию и распространил в нем татарскую власть. По заверениям историка, князь был настолько деспотичен и жесток, что несогласным жить под игом выкалывал глаза.
Ливонский, Тевтонский и татарский натиски
1237 год был ознаменован повсеместными нападениями армии хана Батыя. Разрушенные города, люди, спасающиеся бегством в леса, земли, одна за другой завоеванные татарами. В тех сложных условиях многие князья южных земель бежали в Австрию, Богемию, Венгрию, ища защиты у западных правителей. Даже знатные жители северной Руси искали покровительства у римской католической церкви. Все они искренне верили, что по приказу папы римского на защиту русских земель встанет западная армия.
В Великом Новгороде князь Александр Ярославович прекрасно осознавал, что Орда дойдет до его территории. Вариант стать католиком и с помощью масштабного крестового похода согнать татар-язычников с русских княжеств его тоже не привлекал. Но молодой правитель оказался дальновиднее своих предков.
Александр понимал, что размах ордынского захвата ужасает. Надо отметить, что татарская власть не проникала во все сферы жизни. Они облагали данью, жестоко наказывали за неповиновение. Но при этом не стремились менять устроенный быт, а самое главное - не принуждали менять веру. Для представителей духовенства у них были даже своеобразные льготы - они освобождались от уплаты налогов. Да и сами татары были терпимы к людям с разным вероисповеданием.
А вот столь привлекательное, на первый взгляд, сближение с католиками повлекло бы за собой в итоге смену вероисповедания, семейного уклада и быта. Ставя перед собой задачу освободить земли от ордынцев, Ливонский и Тевтонский ордена попутно стремились захватить русские земли, устанавливая на них свои законы и правила жизни.
Молодому правителю Александру необходимо было решить - кого выбрать в союзники. Задача была не из легких, поэтому он тянул время, не давая ответ западным представителям.
Дружба с Ордой ради блага Руси
После смерти великого Ярослава Всеволодовича - отца князя Александра, должно было состояться новое распределение ролей в княжеской иерархии. Хан Батый собрал всех правителей завоеванных княжеств. Пригласил хан и Александра Невского.Придя на назначенную встречу, проанализировав ситуацию, Александр осознал, что одолеть Орду не получится даже совместно с римской армией. Поведение крестоносцев на соседних землях вызывало ужас и тревогу. Тогда и было принято решение - для противостояния армиям с запада необходимо сделать Орду своим союзником. Поэтому Невский и стал названным сыном самого хана.
Предложение римского папы обратиться в католичество было резко отвергнуто князем. Этот поступок и тогда был оценен неоднозначно. Мало кто понял истинные причины, поэтому было много тех, кто считал этот шаг предательским. В источниках сохранились материалы о том, как Невский в гостях у Батыя пил кумыс. В этом поступке люди видели подчинение, отрицание своих интересов и полное признание ордынской власти.
Но не все понимали, что идя на такие уступки, взамен князь легко получал необходимые Руси послабления законов, продвигал свои требования, сохранял так необходимые русскому народу безопасность, устроенный быт и право на свою веру.
Татары как защитники от нападения с запада
Был в союзе с Ордой и еще один смысл. Дальновидный князь, став частью большой команды хана Батыя, получив огромную сильную армию союзников, готовых прийти на помощь в борьбе с врагами. Считая присоединившиеся к ним земли своими владениями, татары дрались за них не жизнь, а на смерть. К тому же, несмотря на постоянные сражения и людские потери, армия ордынцев не становилась меньше. По заявлениям историков, она постоянно пополнялась мужчинами из вновь завоеванных стран.
Анализ исторических источников показывает, что Орда всегда приходила на помощь своим союзникам. Когда в бой вступали войска татар, уверенный натиск крестоносцев быстро останавливался. Это позволяло русским землям уцелеть. Получается, что за те уступки, на которые пошел Невский перед Батыем, Русь смогла получить надежную многочисленную армию, которая помогла спасти от разрушения Псков и Новгород, а годами позже Смоленск.
Союз во спасение
И по сей день историки не сходятся в единой оценке событий тех дней. Часть зарубежных историков считает поведение князя Александра предательством европейского антимонгольского дела. Но при это нельзя отрицать, что тот масштаб разрушений, который претерпевали многие земли от нашествия татар, пережить, а тем более достойно отразить удар в то время Русь бы не смогла. Феодальная раздробленность, отсутствие боеспособного населения не позволили бы собрать достойное общерусское войско. А западные союзники за свою поддержку требовали слишком большую плату.В доказательство тому - судьба земель, которые не согласились на союз с Ордой - они были захвачены Польшей, Литвой, и ситуация там сложилась весьма печальная. В формате западноевропейского этноса завоеванные считались второсортными людьми.
Те русские земли, которые приняли союз с Ордой, смогли сохранить свой уклад, частичную самостоятельность, право жить по своему порядку. Русь же в Монгольском улусе стала не провинцией, а страной-союзником великого хана, и, по сути, платила налог для содержания войска, которое было необходимо ей самой.
Анализ всех событий того времени, а также их значение, которое повлияло на все последующее развитие Руси, позволяет сделать вывод, что заключение союза с Ордой было шагом вынужденным и предпринял его Александр Невский ради спасения православной Руси.
Есть такая версия, что татаро-монголского ига вообще не существовало. Мол нет никаких исторических доказательств этому. История Александра Невского тоже очень спорная. Многие его воспринимают как победителя в Ливонском побоище и все. Даже и не знают о его отношениях с Ордой. Потомки знают о его волевых решениях, блестяще выигранных битвах, светлом уме и способности совершать продуманные действия.
Тем не менее, многие его поступки и решения до сих пор не имеют однозначной оценки. Историки разных лет спорят о причинах тех или иных действий князя, каждый раз находя новые зацепки, позволяющие трактовать их с удобной для ученых стороны. Одним из таких спорных вопросов остается союз с Ордой.
Почему Александр Невский стал другом татарского хана? Что подтолкнуло его принять такое решение? И какова же истинная причина его, казалось бы, нестандартного для того времени поступка?
Наибольшее распространение получили три версии.
Первая из них принадлежит историку Льву Гумилеву. Он считал, что Александр Невский хорошо обдумал все варианты и заключил союз с Ордой, поскольку считал, что покровительство татаро-монголов станет для Руси хорошей поддержкой. Именно поэтому князь дал обет взаимной дружбы и верности сыну хана Батыя.
По второй версии, к которой склоняется ряд историков, у князя просто не было выбора, он предпочел из двух зол меньшее. С одной стороны - была реальная угроза вторжения с запада, с другой - наступали татары. Князь решил, что пойти на уступки Орде будет выигрышнее.
Третья версия весьма экзотична, выдвинутая историком Валентином Яниным. Согласно ей, Александром двигал эгоизм и желание укрепить свою власть. Он заставил Новгород подчиниться ордынскому влиянию и распространил в нем татарскую власть. По заверениям историка, князь был настолько деспотичен и жесток, что несогласным жить под игом выкалывал глаза.
Ливонский, Тевтонский и татарский натиски
1237 год был ознаменован повсеместными нападениями армии хана Батыя. Разрушенные города, люди, спасающиеся бегством в леса, земли, одна за другой завоеванные татарами. В тех сложных условиях многие князья южных земель бежали в Австрию, Богемию, Венгрию, ища защиты у западных правителей. Даже знатные жители северной Руси искали покровительства у римской католической церкви. Все они искренне верили, что по приказу папы римского на защиту русских земель встанет западная армия.
В Великом Новгороде князь Александр Ярославович прекрасно осознавал, что Орда дойдет до его территории. Вариант стать католиком и с помощью масштабного крестового похода согнать татар-язычников с русских княжеств его тоже не привлекал. Но молодой правитель оказался дальновиднее своих предков.
Александр понимал, что размах ордынского захвата ужасает. Надо отметить, что татарская власть не проникала во все сферы жизни. Они облагали данью, жестоко наказывали за неповиновение. Но при этом не стремились менять устроенный быт, а самое главное - не принуждали менять веру. Для представителей духовенства у них были даже своеобразные льготы - они освобождались от уплаты налогов. Да и сами татары были терпимы к людям с разным вероисповеданием.
А вот столь привлекательное, на первый взгляд, сближение с католиками повлекло бы за собой в итоге смену вероисповедания, семейного уклада и быта. Ставя перед собой задачу освободить земли от ордынцев, Ливонский и Тевтонский ордена попутно стремились захватить русские земли, устанавливая на них свои законы и правила жизни.
Молодому правителю Александру необходимо было решить - кого выбрать в союзники. Задача была не из легких, поэтому он тянул время, не давая ответ западным представителям.
Дружба с Ордой ради блага Руси
После смерти великого Ярослава Всеволодовича - отца князя Александра, должно было состояться новое распределение ролей в княжеской иерархии. Хан Батый собрал всех правителей завоеванных княжеств. Пригласил хан и Александра Невского.
Придя на назначенную встречу, проанализировав ситуацию, Александр осознал, что одолеть Орду не получится даже совместно с римской армией. Поведение крестоносцев на соседних землях вызывало ужас и тревогу. Тогда и было принято решение - для противостояния армиям с запада необходимо сделать Орду своим союзником. Поэтому Невский и стал названным сыном самого хана.
Предложение римского папы обратиться в католичество было резко отвергнуто князем. Этот поступок и тогда был оценен неоднозначно. Мало кто понял истинные причины, поэтому было много тех, кто считал этот шаг предательским. В источниках сохранились материалы о том, как Невский в гостях у Батыя пил кумыс. В этом поступке люди видели подчинение, отрицание своих интересов и полное признание ордынской власти.
Но не все понимали, что идя на такие уступки, взамен князь легко получал необходимые Руси послабления законов, продвигал свои требования, сохранял так необходимые русскому народу безопасность, устроенный быт и право на свою веру.
Татары как защитники от нападения с запада
Был в союзе с Ордой и еще один смысл. Дальновидный князь, став частью большой команды хана Батыя, получив огромную сильную армию союзников, готовых прийти на помощь в борьбе с врагами. Считая присоединившиеся к ним земли своими владениями, татары дрались за них не жизнь, а на смерть. К тому же, несмотря на постоянные сражения и людские потери, армия ордынцев не становилась меньше. По заявлениям историков, она постоянно пополнялась мужчинами из вновь завоеванных стран.
Анализ исторических источников показывает, что Орда всегда приходила на помощь своим союзникам. Когда в бой вступали войска татар, уверенный натиск крестоносцев быстро останавливался. Это позволяло русским землям уцелеть. Получается, что за те уступки, на которые пошел Невский перед Батыем, Русь смогла получить надежную многочисленную армию, которая помогла спасти от разрушения Псков и Новгород, а годами позже Смоленск.
Союз во спасение
И по сей день историки не сходятся в единой оценке событий тех дней. Часть зарубежных историков считает поведение князя Александра предательством европейского антимонгольского дела. Но при это нельзя отрицать, что тот масштаб разрушений, который претерпевали многие земли от нашествия татар, пережить, а тем более достойно отразить удар в то время Русь бы не смогла. Феодальная раздробленность, отсутствие боеспособного населения не позволили бы собрать достойное общерусское войско. А западные союзники за свою поддержку требовали слишком большую плату.
В доказательство тому - судьба земель, которые не согласились на союз с Ордой - они были захвачены Польшей, Литвой, и ситуация там сложилась весьма печальная. В формате западноевропейского этноса завоеванные считались второсортными людьми.
Те русские земли, которые приняли союз с Ордой, смогли сохранить свой уклад, частичную самостоятельность, право жить по своему порядку. Русь же в Монгольском улусе стала не провинцией, а страной-союзником великого хана, и, по сути, платила налог для содержания войска, которое было необходимо ей самой.
Анализ всех событий того времени, а также их значение, которое повлияло на все последующее развитие Руси, позволяет сделать вывод, что заключение союза с Ордой было шагом вынужденным и предпринял его Александр Невский ради спасения православной Руси.
Вы согласны с этим?
источники
1243 - После разгрома Северной Руси монголо-татарами и гибели великого владимирского князя Юрия Всеволодовича (1188-1238х), старшим в роде остался Ярослав Всеволодович (1190-1246+), который и стал великим князем.
Вернувшись из западного похода, Батый вызывает великого князя Ярослава II Всеволодовича Владимиро-Суздальского в Орду и вручает ему в ханской ставке в Сарае ярлык (знак-разрешение) на великое княжение на Руси: "Буде ты старее всем князьям в Русском языце".
Так был осуществлен и юридически оформлен односторонний акт вассального подчинения Руси Золотой Орде.
Русь, согласно ярлыку, теряла право воевать и должна была регулярно ежегодно дважды (весной и осенью) уплачивать ханам дань. В русские княжества - их столицы - были посланы баскаки (наместники), долженствующие наблюдать за неукоснительным сбором дани и соблюдением ее размеров.
1243-1252 - Это десятилетие было временем, когда ордынские войска и чиновники не беспокоили Русь, получая своевременно дань и изъявления внешней покорности. Русские же князья в этот период оценивали сложившуюся обстановку и вырабатывали свою линию поведения по отношению к Орде.
Две линии русской политики:
1. Линия систематического партизанского сопротивления и непрерывных "точечных" восстаний: ("бегати, а не царю служити") - вел. кн. Андрей I Ярославич, Ярослав III Ярославич и др.
2. Линия полного, беспрекословного подчинения Орде (Александр Невский и большинство других князей). Многие удельные князья (углицкие, ярославские, и особенно ростовские) наладили отношения с монгольскими ханами, которые оставили их "володеть и править". Князья предпочитали признать верховную власть ордынского хана и пожертвовать в пользу завоевателей часть феодальной ренты, собираемой с зависимого населения, чем рисковать лишиться своих княжений (См. "О приездах русских князей в Орду"). Такую же политику проводила православная церковь.
1252 Вторжение "Неврюевой рати" Первое после 1239 г. в Северо-Восточную Русь - Причины вторжения: Наказать за неповиновение великого князя Андрея I Ярославича и ускорить полную выплату дани.
Ордынские силы: Войско Неврюя имело значительную численность - минимум 10 тыс. чел. и максимум 20-25 тыс. это косвенно следует из титула Неврюя (царевич) и наличия в его войске двух крыльев, возглавляемых темниками - Елабугой (Олабугой) и Котием, а также из того, что рать Неврюя смогла рассеяться по Владимиро-Суздальскому княжеству и "прочесать" его!
Русские силы: Состояли из полков кн. Андрея (т.е. регулярных войск) и дружины (добровольческих и охранных отрядов) тверского воеводы Жирослава, посланного тверским князем Ярославом Ярославичем на помощь брату. Эти силы на порядок были меньше ордынских по своей численности, т.е. 1,5-2 тыс. чел.
Ход вторжения: Перейдя р.Клязьму у Владимира, карательная рать Неврюя спешно направилась к Переяславлю-Залесскому, где укрылся кн. Андрей, и, настигнув войско князя, разбило его наголову. Ордынцы разграбили и разорили город, а затем оккупировали всю Владимирскую землю и, возвращаясь в Орду, "прочесали" ее.
Итоги вторжения: Ордынское войско согнало и захватило десятки тысяч пленных крестьян (для продажи на восточных рынках) и сотни тысяч голов скота и увело их в Орду. Кн. Андрей с остатками дружины бежал в Новгородскую республику, которая отказалась дать ему убежище, опасаясь ордынских репрессий. Боясь, что кто-либо из "своих" выдаст его Орде, Андрей бежал в Швецию. Таким образом, первая же попытка сопротивления Орде провалилась. Русские князья отказались от линии сопротивления и склонились к линии повиновения.
Ярлык на великое княжение получил Александр Невский.
1255 Первая полная перепись населения Северо-Восточной Руси, проведенная Ордой - Сопровождалась спонтанными волнениями местного населения, разрозненными, неорганизованными, но объединенными общим требованием масс: "не давать числа татарам", т.е. не сообщать им никаких данных, могущих стать основой для фиксированной выплаты дани.
Другие авторы указывают иные даты проведения переписи (1257-1259 гг.)
1257 Попытка провести перепись в Новгороде - В 1255 г. перепись в Новгороде не проводилась. В 1257 г. эта мера сопровождалась восстанием новгородцев, изгнанием из города ордынских "счетчиков", что привело к полному провалу попытки собрать дань.
1259 Посольство мурз Берке и Касачика в Новгород - Карательно-контрольное войско ордынских послов - мурз Берке и Касачика - направлено в Новгород для сбора дани и предотвращения антиордынских выступлений населения. Новгород, как всегда в случае военной опасности, уступил силе и традиционно откупился, а также дал обязательство сам, без напоминаний и давления, ежегодно регулярно выплачивать дань, "добровольно" определяя ее размер, без составления переписных документов, в обмен на гарантию отсутствия в городе ордынских сборщиков.
1262 Совещание представителей русских городов с обсуждением мер по сопротивлению Орде - Принято решение об одновременном изгнании сборщиков дани - представителей ордынской администрации в городах Ростове Великом, Владимире, Суздале, Переяславле-Залесском, Ярославле, где происходят антиордынские народные выступления. Эти бунты были подавлены ордынскими военными отрядами, находившимися в распоряжении баскаков. Но тем не менее ханская власть учла уже 20-летний опыт повторения таких стихийных мятежных вспышек и отказалась от баскачества, передав с этих пор сбор дани в руки русской, княжеской администрации.
С 1263 г. русские князья стали сами привозить дань в Орду.
Таким образом, формальный момент, как и в случае с Новгородом, оказался определяющим. Русские не столько сопротивлялись факту выплаты дани и ее размерам, сколько были задеты инонациональным, чужестранным составом сборщиков. Они готовы были платить больше, но "своим" князьям и их администрации. Ханские власти быстро поняли всю выгоду такого решения для Орды:
во-первых, отсутствие собственных хлопот,
во-вторых, гарантия прекращения восстаний и полное повиновение русских.
в-третьих, наличие конкретных ответственных лиц (князей), которых всегда легко, удобно и даже "законно" можно было привлечь к ответственности, наказать за невзнос дани, а не иметь дело с труднопреодолимыми стихийными народными восстаниями тысяч людей.
Это весьма раннее проявление специфически русской общественной и индивидуальной психологии, для которой важно видимое, а не существенное и которая всегда готова сделать фактически важные, серьезные, существенные уступки в обмен на видимые, поверхностные, внешние, "игрушечные" и мнимо престижные, будет неоднократно повторяться на протяжении русской истории вплоть до нынешнего времени.
Русский народ легко уговорить, задобрить мелочной подачкой, пустяком, но его нельзя раздражать. Тогда он становится упрямым, несговорчивым и безрассудным, а порой даже гневным.
Но его можно буквально взять голыми руками, обвести вокруг пальца, если сразу уступить в каком-нибудь пустяке. Это хорошо поняли монголы, какими были первые ордынские ханы - Бату и Берке.
Не могу согласиться с несправедливым и унизительным обобщением В.Похлебкина. Не следует считать своих предков глупыми, доверчивыми дикарями и судить их с "высоты" 700 прошедших лет. Были многочисленные антиордынские выступления - они были подавлены, надо полагать, жестоко, не только ордынскими войсками, но и собственными князьями. Но передача сбора дани (от которой освободиться в тех условиях было просто невозможно) русским князьям было не "мелочной уступкой", а важным, принципиальным моментом. В отличие от ряда других стран, завоеванных Ордой, Северо-Восточная Русь сохранила свой политический и общественный строй. На русской земле никогда не было постоянной монгольской администрации, под тягостным игом Русь сумела сохранить условия для своего самостоятельного развития, хотя и не без влияния Орды. Примером противоположного рода может служить Волжская Булгария, которая под Ордой в итоге не смогла сохранить не только собственную правящую династию и название, но и этническую преемственность населения.
Позднее ханская власть сама измельчала, утратила государственную мудрость и исподволь своими ошибками "воспитала" из Руси своего столь же коварного и осмотрительного врага, каким была сама. Но в 60-х годах XIII в. до этого финала было еще далеко - целых два столетия. А пока Орда вертела русскими князьями и через них всей Русью, как хотела. (Хорошо смется тот, кто смется последним - не правда ли?)
1272 Вторая ордынская перепись на Руси - Под руководством и присмотром русских князей, русской местной администрации, она прошла мирно, спокойно, без сучка, без задоринки. Ведь ее проводили "русские люди", и население было спокойно.
Жаль, что результаты переписи не сохранились, или, может быть, я просто не знаю?
А то, что она проводилась по ханским приказам, что русские князья доставляли ее данные в Орду и эти данные прямо служили ордынским экономическим и политическим интересам, - все это было для народа "за кадром", все это его "не касалось" и не интересовало. Видимость, что перепись идет "без татар", была важнее сущности, т.е. усиления наступившего на ее основе налогового гнета, обнищания населения, его страданий. Все это "было не видно", а следовательно, по русским представлениям значит, этого и... не было.
Более того, всего за три десятилетия, истекших с момента порабощения, русское общество, по существу, свыклось с фактом ордынского ига, а то обстоятельство, что оно было изолировано от непосредственного контакта с представителями Орды и передоверило эти контакты исключительно князьям - вполне удовлетворяло его, как простых людей, так и знатных.
Пословица "с глаз долой - из сердца вон" очень точно и верно объясняет эту ситуацию. Как явствует из тогдашних летописей, житий святых и свято-отеческой и иной религиозной литературы, являвшейся отражением господствующих идей, русские всех сословий и состояний не имели никакого желания поближе узнать своих поработителей, познакомиться с тем, "чем они дышат", что думают, как мыслят, как понимают себя и Русь. В них видели "наказание божие", ниспосланное на русскую землю за грехи. Если бы не грешили, не прогневили бога, не было бы таких бедствий, - вот отправная точка всех разъяснений со стороны властей и церкви тогдашнего "международного положения". Не трудно видеть, что эта позиция не только весьма и весьма пассивна, но что она, кроме того, фактически снимает вину за порабощение Руси и с монголо-татар, и с русских князей, допустивших такое иго, и перекладывает его целиком на народ, оказавшийся порабощенным и страдавший от этого более всех.
Исходя из тезиса греховности, церковники призывали русский народ не к сопротивлению захватчикам, а, наоборот, к собственному покаянию и к покорности "татарам", не только не осуждали ордынскую власть, но и... ставили ее в пример своей пастве. Это было прямой оплатой со стороны православной церкви дарованных ей ханами огромных привилегий - освобождении от налогов и поборов, торжественных приемов митрополитов в Орде, учреждения в 1261 г. особой Сарайской епархии и разрешения воздвигнуть православный храм прямо напротив ханской Ставки*.
*) После развала Орды, в конце XV в. весь персонал Сарайской епархии был сохранен и переведен в Москву, в Крутицкий монастырь, а сарайские архиереи получили титул митрополитов Сарайских и Подонских, а затем Крутицких и Коломенских, т.е. формально были уравнены в ранге с митрополитами Московскими и всея Руси, хотя никакой реальной црковно-политической деятельностью уже не занимались. Этот историко-декоративный пост был ликвидирован лишь в конце XVIII в. (1788 г.) [Прим. В.Похлебкина]
Необходимо заметить, что на пороге XXI в. мы переживаем аналогичную ситуацию. Современные "князья", подобно князьям Владимиро-Суздальской Руси, пытаются эксплуатировать невежество и рабскую психологию народа и даже культивировать ее не без помощи все той же церкви.
В конце 70-х годов XIII в. завершается период временного затишья от ордынских беспокойств на Руси, объяснимого десятилетней подчеркнутой покорностью русских князей и церкви. Внутренние потребности хозяйства Орды, извлекавшей постоянную прибыль из торговли невольниками (пленными в период войны) на восточных (иранских, турецких и арабских) рынках, требуют нового притока средств, и поэтому в 1277-1278 гг. Орда дважды совершает локальные набеги в пограничные русские пределы исключительно для увода полонянников.
Показательно, что в этом принимает участие не центральная ханская администрация и ее военные силы, а региональные, улусные власти на периферийных участках территории Орды, решающие этими набегами свои местные, локальные экономические проблемы, а потому строго ограничивающие и место, и время (очень краткое, исчисляемое неделями) этих военных акций.
1277- Набег на земли Галицко-Волынского княжества совершают находившиеся под властью темника Ногая отряды из западных днестровско-днепровских районов Орды.
1278 - Аналогичный локальный набег следует из Поволжья на Рязань, причем он ограничивается только этим княжеством.
В период следующего десятилетия - в 80-е и в начале 90-х годов XIII в. - происходят новые процессы в русско-ордынских отношениях.
Русские князья, освоившиеся за предшествующие 25-30 лет с новой обстановкой и лишенные, по существу, всякого контроля со строны отечественных органов, начинают сводить свои мелкие феодальные счеты друг с другом при помощи ордынской военной силы.
Подобно тому, как в XII в. черниговские и киевские князья боролись друг с другом, призывая на Русь половцев, так и князья Северо-Восточной Руси борются в 80-х годах XIII в. друг с другом за власть, опираясь на ордынские отряды, которые они приглашают пограбить княжества своих политических противников, т.е., по сути дела, хладнокровно призывают иностранные войска опустошать области, населенные их русскими соотечественниками.
1281 - Сын Александра Невского Андрей II Александрович, князь Городецкий, приглашает ордынское войско против своего брата вел. Дмитрия I Александровича и его союзников. Это войско организуется ханом Туда-Менгу, который одновременно отдает Андрею II ярлык на великое княжение, еще до исхода военного столкновения.
Дмитрий I, спасаясь от ханских войск, бежит вначале в Тверь, затем в Новгород, а оттуда в свое владение на Новгородской земле - Копорье. Но новгородцы, заявляя себя лояльными к Орде, не пропускают Дмитрия в его вотчину и, пользуясь расположением ее внутри новгородских земель, заставляют князя срыть все ее фортификационные укрепления и в конце концов вынуждают Дмитрия I бежать из Руси в Швецию, угрожая выдать его татарам.
Ордынское же войско (Кавгадай и Алчегей) под предлогом преследования Дмитрия I, опираясь на разрешение Андрея II, проходит и опустошает несколько русских княжеств - Владимирское, Тверское, Суздальское, Ростовское, Муромское, Переяславль-Залесское и их столицы. Ордынцы доходят до Торжка, практически оккупируя всю Северо-Восточную Русь до границ Новгородской республики.
Протяженность всей территории от Мурома до Торжка (с востока на запад) составляла 450 км, а с юга на север - 250-280 км, т.е. почти 120 тысяч квадратных километров, которые были опустошены военными действиями. Это восстанавливает против Андрея II русское население разоренных княжеств, и его формальное "воцарение" после бегства Дмитрия I не приносит спокойствия.
Дмитрий I возвращается в Переяславль и готовится к реваншу, Андрей II выезжает в Орду с просьбой о помощи, а его союзники - Святослав Ярославич Тверской, Даниил Александрович Московский и новгородцы - едут к Дмитрию I и заключают с ним мир.
1282 - Андрей II приходит из Орды с татарскими полками под предводительством Турай-Темира и Али, доходит до Переяславля и вновь изгоняет Дмитрия, который бежит на этот раз к Черному морю, во владения темника Ногая (который в то время был фактическим правителем Золотой Орды), и, играя на противоречиях Ногая и сарайских ханов, приводит данные Ногаем войска на Русь и заставляет Андрея II вернуть ему великое княжение.
Цена этого "восстановления справедливости" весьма высока: ногайским чиновникам отдается на откуп сбор дани в Курске, Липецке, Рыльске; разорению вновь подвергаются Ростов, Муром. Конфликт двух князей (и примкнувших к ним союзников) продолжается все 80-е годы и в начале 90-х.
1285 - Андрей II вновь едет в Орду и приводит оттуда новый карательный отряд ордынцев во главе с одним из сыновей хана. Однако Дмитрию I удается успешно и быстро разбить этот отряд.
Таким образом, первая победа русских войск над регулярными ордынскими войсками была одержана в 1285 г., а не в 1378 г., на р.Воже, как обычно считают.
Не удивительно, что Андрей II прекратил в последующие годы обращаться за помощью к Орде.
Небольшие грабительские экспедиции ордынцы посылали в конце 80-х годов на Русь сами:
1287 - Набег во Владимир.
1288 - Набег на Рязань и Муром и мордовские земли Эти два набега (кратковременных) носили конкретный, локальный характер и имели целью грабеж имущества и захват полонянников. Они были спровоцированы доносом или жалобой русских князей.
1292 - "Деденева рать" во Владимирскую землю Андрей Городецкий вместе с князьями Дмитрием Борисовичем Ростовским, Константином Борисовичем Углицким, Михаилом Глебовичем Белозерским, Федором Ярославским и епископом Тарасием отправились в Орду жаловаться на Дмитрия I Александровича.
Хан Тохта, выслушав жалобщиков, отрядил значительное войско под предводительством своего брата Тудана (в русских летописях - Деденя) для проведения карательной экспедиции.
"Деденева рать" прошла по всей Владимирской Руси, разорив столицу г.Владимир и еще 14 городов: Муром, Суздаль, Гороховец, Стародуб, Боголюбов, Юрьев-Польский, Городец, Углечеполе (Углич), Ярославль, Нерехта, Кснятин, Переяславль-Залесский, Ростов, Дмитров.
Кроме них оставались нетронутыми нашествием всего 7 городов, лежавших вне маршрута движения отрядов Тудана: Кострома, Тверь, Зубцов, Москва, Галич Мерьский, Унжа, Нижний Новгород.
На подходе к Москве (или у Москвы) рать Тудана разделилась на два отряда, один из которых направился к Коломне, т.е. на юг, а другой - на запад: к Звенигороду, Можайску, Волоколамску.
В Волоколамске ордынское войско получило дары от новгородцев, поспешивших привезти и вручить подарки ханскому брату далеко от своих земель. На Тверь Тудан не пошел, а вернулся в Переяславль-Залесский, сделанный базой, куда свозились вся награбленная добыча и концентрировались пленные.
Этот поход был значительным погромом Руси. Возможно, что Тудан со своим войском проходил также Клин, Серпухов, Звенигород, не названные в летописях. Таким образом, район его действий охватывал около двух десятков городов.
1293 - Зимой под Тверью появился новый ордынский отряд под предводительством Токтемира, который приходил с карательными целями по просьбе одного из князей для наведения порядка в феодальных распрях. Он имел ограниченные цели, и летописи не описывают его маршрута и времени пребывания на русской территории.
Во всяком случае, весь 1293 г. прошел под знаком очередного ордынского погрома, причиной которого было исключительно феодальное соперничество князей. Именно они были главной причиной ордынских репрессий, обрушивавшихся на русский народ.
1294-1315 гг. Два десятилетия проходят без всяких ордынских вторжений.
Князья регулярно вносят дань, народ, напуганный и обнищавший от предыдущих грабежей, медленно залечивает экономические и людские потери. Только вступление на престол чрезвычайно властного и активного хана Узбека открывает новый период давления на Русь
Основная идея Узбека состоит в том, чтобы достичь полного разобщения русских князей и превращения их в непрерывно враждующие группировки. Отсюда его план - передача великого княжения самому слабому и невоинственному князю - Московскому (при хане Узбеке московским князем был Юрий Данилович, оспаривавший великое княжение у Михаила Ярославича Тверского) и ослабление прежних правителей "сильных княжеств" - Ростовского, Владимирского, Тверского.
Хан Узбек практикует для обеспечения сбора дани отправку вместе с князем, получившим инструкции в Орде, специальных уполномоченных-послов в сопровождении военных отрядов численностью в несколько тысяч человек (иногда там было до 5 темников!). Каждый князь собирает дань на территории соперничающего княжества.
С 1315 г. по 1327 г., т.е. за 12 лет, Узбек направил 9 военных "посольств". Их функции были не дипломатические, а военно-карательные (полицейские) и отчасти - военно-политические (давление на князей).
1315 - "Послы" Узбека сопровождают великого князя Михаила Тверского (см. Таблицу послов), и их отряды грабят Ростов и Торжок, близ которого они разбивают отряды новгородцев.
1317 - Ордынские карательные отряды сопровождают Юрия Московского и грабят Кострому, а затем пытаются ограбить Тверь, но терпят сильное поражение.
1319 - Вновь совершается ограбление Костромы и Ростова.
1320 - Ростов в третий раз становится жертвой ограбления, но в основном разоряют Владимир.
1321 - Дань выбивают из Кашина и Кашинского княжества.
1322 - Карательной акции по взиманию дани подвергается Ярославль и города Нижегородского княжества.
1327 "Щелканова рать" - Новгородцы, напуганные ордынской активностью, "добровольно" выплачивают Орде дань в 2000 рублей серебром.
Происходит знаменитое нападение отряда Челкана (Чолпана) на Тверь, известное в летописях как "Щелканово нашествие", или "Щелканова рать". Оно вызывает беспримерно решительное восстание горожан и уничтожение "посла" и его отряда. Самого "Щелкана" сжигают в избе.
1328 - Следует специальная карательная экспедиция против Твери под руководством трех послов - Туралыка, Сюги и Федорока - и с 5 темниками, т.е. целая армия, которую летопись определяет как "великую рать". В разорении Твери наряду с 50-тысячным ордынским войском участвуют и московские княжеские отряды.
С 1328 г. по 1367 г. - наступает "тишина великая" на целых 40 лет.
Она является прямым результатом трех обстоятельств:
1. Полного разгрома Тверского княжества как соперника Москвы и тем самым устранения причины военно-политического соперничества на Руси.
2. Своевременного собирания дани Иваном Калитой, который в глазах ханов становится образцовым исполнителем фискальных поручений Орды и изъявляет ей, кроме того, исключительную политическую покорность, и, наконец
3. Результатом понимания ордынскими правителями, что в русском населении созрела решимость борьбы с поработителями и поэтому необходимо применять иные формы давления и закрепления зависимости Руси, кроме карательных.
Что же касается использования одних князей против других, то эта мера не представляется уже универсальной перед лицом возможных неконтролируемых "ручными князьями" народных восстаний. Наступает перелом в русско-ордынских отношениях.
Карательные походы (нашествия) в центральные районы Северо-Восточной Руси с непременным разорением ее населения с этих пор прекращаются.
Вместе с тем кратковременные набеги с грабительскими (но не разорительными) целями на периферийные участки русской территории, набеги на локальные, ограниченные участки продолжают иметь место и сохраняются как самая излюбленная и наиболее безопасная для ордынцев, односторонне-кратковременная военно-хозяйственная акция.
Новым явлением в период с 1360 по 1375 г. являются ответные набеги, или точнее походы русских вооруженных отрядов в периферийные, зависимые от Орды, пограничные с Русью, земли - в основном в Булгары.
1347 - Совершается набег на г.Алексин, пограничный город на московско-ордынской границе по Оке
1360 - Первый набег совершают новгородские ушкуйники на г.Жукотин.
1365 - В Рязанское княжество совершает набег ордынский князь Тагай.
1367 - Отряды князя Темир-Булата вторгаются с набегом в Нижегородское княжество, особенно интенсивно в пограничной полосе по р.Пьяна.
1370 - Следует новый ордынский набег на Рязанское княжество в районе московско-рязанской границы. Но через Оку ордынцев не пустили стоявшие там сторожевые полки князя Дмитрия IV Ивановича. А ордынцы, в свою очередь, заметив сопротивление, не стремились его преодолеть и ограничились разведкой.
Набег-вторжение совершает князь Дмитрия Константинович Нижегородский на земли "параллельного" хана Булгарии - Булат-Темира;
1374 Антиордынское восстание в Новгороде - Поводом послужило прибытие ордынских послов в сопровождении большой вооруженной свиты в 1000 чел. Это обычное для начала XIV в. сопровождение было, однако, расценено в последней четверти того же столетия как опасная угроза и спровоцировало вооруженное нападение новгородцев на "посольство", во время которого и "послы", и их охрана были полностью уничтожены.
Новый набег ушкуйников, которые грабят не только г.Булгар, но и не боятся проникнуть до Астрахани.
1375 - Ордынский набег на г.Кашин, краткий и локальный.
1376 2-й поход на Булгары - Объединенное московско-нижегородское войско подготовило и осуществило 2-й поход на Булгары, причем взяло с города контрибуцию в 5000 рублей серебром. Это неслыханное еще за 130 лет русско-ордынских отношений нападение русских на зависимую от Орды территорию, естественно, вызывает ответную военную акцию.
1377 Побоище на р.Пьяне - На пограничной русско-ордынской территории, на р.Пьяне, где нижегородские князья готовили новый набег на лежавшие за рекой мордовские земли, зависимые от Орды, они были атакованы отрядом царевича Арапши (Араб-шаха, хана Синей Орды) и потерпели сокрушительное поражение.
2 августа 1377 г. соединенное ополчение князей Суздальских, Переяславских, Ярославских, Юрьевских, Муромских и Нижегородских было полностью перебито, а сам "главнокомандующий" князь Иван Дмитриевич Нижегородский утонул в реке, пытаясь спастись бегством, вместе со своей личной дружиной и своим "штабом". Это поражение русского войска объяснялось в значительной степени утратой им бдительности из-за многодневного пьянства.
Уничтожив русское войско, отряды царевича Арапши совершили набег на столицы незадачливых князей-вояк - Нижний Новгород, Муром и Рязань - и подвергли их полному разграблению и сожжению дотла.
1378 Битва на р.Воже - В XIII в. после такого разгрома русские обычно на 10-20 лет теряли всякую охоту сопротивляться ордынским войскам, но в конце XIV в. обстановка совершенно изменилась:
уже в 1378 г. союзник разбитых в битве на р.Пьяне князей московский великий князь Дмитрий IV Иванович, узнав, что сжегшие Нижний Новгород ордынские войска намерены идти к Москве под командованием мурзы Бегича, решил встретить их на границе своего княжества на Оке и не допустить к столице.
11 августа 1378 г. на берегу правого притока Оки, реке Воже, в Рязанском княжестве, произошло сражение. Дмитрий разделил свое войско на три части и во главе главного полка атаковал ордынскую армию с фронта, в то время как князь Даниил Пронский и окольничий Тимофей Васильевич атаковали татар с флангов, в обхват. Ордынцы были разбиты наголову и бежали за р.Вожу, потеряв много убитых и обозы, которые русские войска захватили на другой день, бросившись преследовать татар.
Битва на р.Воже имела огромное моральное и военное значение как генеральная репетиция перед Куликовской битвой, последовавшей спустя два года.
1380 Куликовская битва - Куликовская битва была первым серьезным, специально подготовленным заранее сражением, а не случайным и сымпровизированным, как все предшествующие военные столкновения русских и ордынских войск.
1382 Нашествие Тохтамыша на Москву - Разгром войска Мамая на Куликовом поле и его бегство в Кафу и смерть в 1381 г. позволили энергичному хану Тохтамышу покончить с властью темников в Орде и вновь объединить ее в единое государство, ликвидировав "параллельных ханов" в регионах.
В качестве своей основной военно-политической задачи Тохтамыш определил восстановление военного и внешнеполитического престижа Орды и подготовку реваншистского похода на Москву.
Итоги похода Тохтамыша:
Вернувшись в Москву в начале сентября 1382 г., Дмитрий Донской увидел пепелище и приказал немедленно восстанавливать разоренную Москву хотя бы временными деревянными постройками до наступления морозов.
Таким образом военные, политические и экономические достижения Куликовской битвы были полностью ликвидированы Ордой через два года:
1. Дань была не только восстановлена, но и увеличена фактически вдвое, ибо население уменьшилось, а размер дани остался прежним. Кроме того, народ должен был платить великому князю особый чрезвычайный налог для пополнения увезенной ордынцами княжеской казны.
2. Политически вассальная зависимость резко увеличилась даже формально. В 1384 г. Дмитрий Донской вынужден был впервые послать в Орду заложником своего сына, наследника престола, будущего великого князя Василия II Дмитриевича, которому было 12 лет (По общепринятому счету это Василий I. В.В.Похлебкин, по-видимому, считает 1-м Василия Ярославича Костромского). Обострились отношения с соседями - Тверским, Суздальским, Рязанским княжествами, которых специально поддерживала Орда для создания политического и военного противовеса Москве.
Положение было действительно тяжелым, в 1383 году Дмитрию Донскому пришлось "тягаться" в Орде за великое княжение, на которое вновь предъявил свои претензии Михаил Александрович Тверской. Княжение было оставлено было за Дмитрием, но в Орду взят был заложником сын его Василий. Во Владимире появился "лютый" посол Адаш (1383, см. "Золотоордынские послы на Руси"). В 1384 г. пришлось собирать тяжелую дань (по полтине с деревни) со всей земли Русской, а с Новгорода - черный бор. Новгородцы открыли грабежи по Волге и Каме и отказались уплачивать дань. В 1385 году пришлось проявить небывалую снисходительность к рязанскому князю, решившемуся напасть на Коломну (присоединенную к Москве еще в 1300 г.) и одержавшему верх над войсками московского князя.
Таким образом, Русь оказалась фактически отброшенной в положение 1313 г., при хане Узбеке, т.е. практически достижения Куликовской битвы были полностью перечеркнуты. И в военно-политическом, и в экономическом отношении Московское княжество было отброшено на 75-100 лет назад. Перспективы отношений с Ордой, следовательно, были крайне мрачны для Москвы и Руси в целом. Можно было предположить, что ордынское иго будет закреплено навечно (ну, вечного-то ничего не бывает!), если бы не произошла новая историческая случайность:
Период войн Орды с империей Тамерлана и полный разгром Орды во время этих двух войн, нарушение всей хозяйственной, административной, политической жизни в Орде, гибель ордынского войска, разорение обеих ее столиц - Сарая I и Сарая II, начало новой смуты, борьба за власть нескольких ханов в период с 1391-1396 гг. - все это привело к беспримерному ослаблению Орды во всех сферах и вызвало необходимость для ордынских ханов сосредоточиться на рубеже в XIV в. и XV в. исключительно на внутренних проблемах, временно пренебречь внешними и, в частности, ослабить контроль за Русью.
Именно эта неожиданно наступившая ситуация помогла московскому княжеству получить значительную передышку и восстановить свои силы - хозяйственные, военные и политические.
Здесь, пожалуй, следует прерваться и сделать несколько примечаний. Не верю я в исторические случайности такого масштаба, да и нет необходимости объяснять дальнейшие отношения Московской Руси с Ордой неожиданно произошедшей счастливой случайностью. Не вдаваясь в подробности, отметим, что к началу 90-х годов XIV в. Москва так или иначе решила возникшие экономические и политические проблемы. Заключенный в 1384 году Московско-Литовский договор выводил Тверское княжество из под влияния Великого княжества Литовского и Михаил Александрович Тверской, потеряв поддержку и в Орде, и в Литве, признал первенство Москвы. В 1385 году из Орды был отпущен домой сын Дмитрия Донского Василий Дмитриевич. В 1386 году произошло примирение Дмитрия Донского с Олегом Ивановичем Рязанским, которое в 1387 году было скреплено браком их детей (Федора Олеговича и Софьи Дмитриевны). В том же 1386 г. Дмитрию удалось большой военной демонстрацией под новгородскими стенами восстановить там свое влияние, взять черный бор в волостях и 8000 рублей в Новгороде. В 1388 году Дмитрий столкнулся и с недовольством двоюродного брата и соратника Владимира Андреевича, которого силой нужно было приводить "в свою волю", заставить признать политическое старшинство своего старшего сына Василия. Дмитрий успел помириться на этом с Владимиром за два месяца до смерти (1389). В духовном завещании Дмитрий благословил (впервые) старшего сына Василия "отчиною своею великим княжением". И наконец, летом 1390 года в торжественной обстановке состоялось бракосочетание Василия и Софьи, дочери литовского князя Витовта. В Восточной Европе Василий I Дмитриевич и Киприан, ставший 1 октября 1389 года митрополитом, пытаются воспрепятствовать упрочнению Литовско-Польской династической унии и заменить польско-католическую колонизацию литовских и русских земель консолидацией русских сил вокруг Москвы. Союз с Витовтом, который был против католизации русских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского, был важен для Москвы, но не мог быть прочным, так как Витовт, естественно, имел собственные цели и собственное видение того, вокруг какого центра должно произойти собирание русских земель.
Новый этап в истории Золотой Орды совпал со смертью Дмитрия. Тогда-то Тохтамыш вышел из замирения с Тамерланом и стал претендовать на подвластные ему территории. Началось противостояние. В этих условиях Тохтамыш сразу же после смерти Дмитрия Донского выдал ярлык на княжение Владимирское его сыну, Василию I, и усилил его, передав ему и Нижегородское княжество и ряд городов. В 1395 году войска Тамерлана разбили Тохтамыша на реке Терек.
В то же время Тамерлан, уничтожив могущество Орды, не осуществил свой поход на Русь. Дойдя без боев и грабежа до Ельца, он неожиданно повернул обратно и вернулся в Среднюю Азию. Тем самым действия Тамерлана в конце XIV в. стали историческим фактором, который помог Руси выжить в борьбе с Ордой.
1405 - В 1405 г., исходя из обстановки в Орде, великий князь Московский заявил впервые официально, что отказывается платить дань Орде. В течение 1405-1407 гг. Орда никак не реагировала на этот демарш, но затем последовал поход Едигея на Москву.
Только спустя 13 лет после похода Тохтамыша (Видимо, в книге опечатка - 13 лет прошло со времени похода Тамерлана) ордынские власти вновь могли вспомнить о вассальной зависимости Москвы и собрать силы для нового похода, чтобы востановить поступление дани, прекращенное с 1395 г.
1408 Поход Едигея на Москву - 1 декабря 1408 г. огромное войско темника Едигея подошло по санному зимнему пути к Москве и осадило Кремль.
С русской стороны до деталей повторилась ситуция при походе Тохтамыша в 1382 г.
1. Великий князь Василий II Дмитриевич, услыхав об опасности, как и его отец, бежал в Кострому (якобы собирать войско).
2. В Москве остался за начальника гарнизона Владимир Андреевич Храбрый, князь Серпуховский, участник Куликовской битвы.
3. Вновь был выжжен посад москвы, т.е. вся деревянная Москва вокруг Кремля, на версту во все стороны.
4. Едигей, подойдя к Москве, разбил свой лагерь в Коломенском, а в Кремль послал извещение, что будет стоять всю зиму и возьмет Кремль измором, не потеряв ни одного бойца.
5. Память о нашествии Тохтамыша была еще настолько свежа у москвичей, что было решено выполнить любые требования Едигея, чтобы только он ушел без боевых действий.
6. Едигей потребовал в две недели собрать 3000 руб. серебром, что и было исполнено. Кроме того, войска Едигея, рассеявшись по княжеству и его городам, стали собирать полонянников для угона в плен (несколько десятков тысяч чел.). Некоторые города были сильно разорены, например полностью был сожжен Можайск.
7. 20 декабря 1408 г., получив все, что требовалось, войско Едигея покинуло Москву, не подвергшись ни нападению, ни преследованию со стороны русских сил.
8. Урон, нанесенный походом Едигея, был меньше, чем урон от нашествия Тохтамыша, но и он тяжелым бременем лег на плечи населения
Восстановление даннической зависимости Москвы от Орды продлилось с этих пор практически еще на 60 лет (до 1474 г.)
1412 - Уплата дани Орде стала регулярной. Чтобы обеспечить эту регулярность, ордынские силы время от времени совершали устрашающе-напоминающие набеги на Русь.
1415 - Разорение Ордой Елецкой (пограничной, буферной) земли.
1427 - Набег ордынских отрядов на Рязань.
1428 - Набег ордынского войска на костромские земли - Галич Мерьский, разорение и грабеж Костромы, Плеса и Луха.
1437 - Белевская битва Поход Улу-Мухаммеда к Заокским землям. Белевская битва 5 декабря 1437 г. (разгром московского войска) из-за нежелания братьев Юрьевичей - Шемяки и Красного - позволить войску Улу-Мухаммеда поселиться в Белеве и заключить мир. Вследствие измены литовского воеводы Мценска Григория Протасьева, перешедшего на сторону татар, Улу-Мухаммед выиграл Белевскую битву, после чего ушел на восток, в Казань, где и основал Казанское ханство.
Собственно, с этого момента начинается длительная борьба Русского государства с Казанским ханством, которую Руси пришлось вести параллельно с наследницей Золотой Орды - Большой Ордой и завершить которую удалось только Ивану IV Грозному. Первый поход казанских татар на Москву состоялся уже в 1439 году. Москва была сожжена, но Кремль взят не был. Второй поход казанцев (1444-1445 г.) привел к катастрофическому разгрому русских войск, пленению московского князя Василия II Темного, унизительному миру и в конечном итоге ослеплению Василия II. Далее набеги казанских татар на Русь и ответные русские действия (1461, 1467-1469, 1478) в таблице не указаны, но их следует иметь в виду (См. "Казанское ханство");
1451 - Поход Махмута, сына Кичи-Мухаммеда, на Москву. Сжег посады, но Кремль не взял.
1462 - Прекращение Иваном III выпуска русских монет с именем хана Орды. Заявление Ивана III об отказе от ханского ярлыка на великое княжение.
1468 - Поход хана Ахмата на Рязань
1471 - Поход ордынцев на Московские рубежи в заокской полосе
1472 - Ордынское войско подошло к г.Алексину, но не перешло Оку. Русское войско выступило в Коломну. Столкновения двух сил не произошло. Обе стороны опасались, что исход боя будет не в их пользу. Осторожность в конфликтах с Ордой - характерная черта политики Ивана III. Он не хотел рисковать.
1474 - Хан Ахмат вновь подходит к Заокской области, на границу с Московским великим княжеством. Заключается мир, или, точнее, перемирие, на условиях выплаты Московским князем контрибуции 140 тыс. алтын в два срока: весной - 80 тыс., осенью - 60 тыс. Иван III вновь избегает военного столкновения.
1480 Великое стояние на р.Угре - Ахмат предъявляет требование Ивану III уплатить дань за 7 лет, в течение которых Москва перестала ее платить. Идет в поход на Москву. Иван III выступает с войском навстречу хану.
Мы заканчиваем историю русско-ордынских отношений формально 1481 годом как датой смерти последнего хана Орды - Ахмата, убитого спустя год после Великого стояния на Угре, поскольку Орда действительно перестала существовать как государственный организм и администрация и даже как определенная территория, на которую распространялись юрисдикция и реальная власть этой некогда единой администрации.
Формально и фактически на прежней территории Золотой Орды образовались новые татарские государства, гораздо меньших размеров, но управляемые и относительно консолидированные. Конечно, практически исчезновение огромной империи не могло совершиться в одночасье и она не могла "испариться" совершенно бесследно.
Люди, народы, население Орды продолжали жить своей прежней жизнью и, ощущая, что произошли катастрофические перемены, тем не менее не осознавали их как полный крах, как абсолютное исчезновение с лица земли своего прежнего государства.
Фактически процесс развала Орды, особенно на низшем социальном уровне, продолжался еще три-четыре десятилетия на протяжении первой четверти XVI в.
Но международные последствия распада и исчезновения Орды, наоборот, сказались довольно быстро и совершенно ясно, отчетливо. Ликвидация гигантской империи, контролировавшей и влиявшей на события от Сибири до Балакан и от Египта до Среднего Урала два с половиной столетия, привела к полному изменению международной обстановки не только на указанном пространстве, но и кардинально изменила общее международное положение Русского государства и его военно-политические планы и действия в отношениях с Востоком в целом.
Москва сумела быстро, в течение одного десятилетия, коренным образом перестроить стратегию и тактику своей восточной внешней политики.
Утверждение кажется мне слишком категоричным: следует учитывать, что процесс дробления Золотой Орды не был одномоментным актом, а происходил в течение всего XV века. Соответственно изменялась и политика Русского государства. Примером могут служить отношения Москвы и Казанского ханства, которое выделилось из Орды в 1438 году и пыталось проводить ту же политику. После двух удачных походов на Москву (1439, 1444-1445) Казань стала испытывать все более упорное и мощное давление Русского государства, которое формально еще находилось в вассальной зависимости от Большой Орды (в рассматриваемый период это походы 1461, 1467-1469, 1478 гг.).
Во-первых, была избрана активная, наступательная линия в отношении как рудиментов, так и вполне жизнеспособных наследников Орды. Русские цари решили не дать опомниться, добить уже наполовину поверженного противника, а вовсе не почивать на лаврах победителей.
Во-вторых, в качестве нового тактического приема, дающего наиболее полезный военно-политический эффект, было использовано натравливание одной татарской группировки на другую. В русские вооруженные силы стали включаться значительные татарские соединения для нанесения совместных ударов по другим татарским военным формированиям, и в первую очередь по остаткам Орды.
Так, в 1485, 1487 и 1491 гг. Иван III посылал военные отряды для нанесения ударов по войскам Большой Орды, нападавшим на союзника Москвы в тот период - на крымского хана Менгли-Гирея.
Особенно показательным в военно-политическом отношении был т.н. весенний поход 1491 г. в "Дикое поле" по сходящимся направлениям.
1491 Поход в "Дикое поле" - 1. Ордынские ханы Сеид-Ахмет и Шиг-Ахмет в мае 1491 г. осадили Крым. Иван III отрядил для помощи своему союзнику Менгли-Гирею огромную армию в 60 тыс. чел. под руководством следующих военачальников:
а) князя Петра Никитича Оболенского;
б) князя Ивана Михайловича Репни-Оболенского;
в) касимовского царевича Сатилгана Мерджулатовича.
2. Эти самостоятельных отряда направились в Крым так, что они должны были с трех сторон подойти по сходящимся направлениям в тылы ордынских войск, чтобы зажать их в клещи, в то время как с фронта их атаковали бы войска Менгли-Гирея.
3. Кроме того, 3 и 8 июня 1491 г. были мобилизованы и союзники, чтобы ударить с флангов. Это были опять-таки и русские, и татарские войска:
а) Казанский хан Мухаммед-Эмин и его воеводы Абаш-Улан и Бураш-Сеид;
б) Братья Ивана III удельные князья Андрей Васильевич Большой и Борис Васильевич со своими отрядами.
Другой новый тактический прием, введенный с 90-х годов XV в. Иваном III в своей военной политике в отношении татарских нападений, - это систематическая организация погонь за вторгшимися в пределы России татарскими рейдами, чего прежде никогда не делалось.
1492 - Погоня войск двух воевод - Федора Колтовского и Горяина Сидорова - и их бой с татарами в междуречье Быстрой Сосны и Трудов;
1499 - Погоня после набега татар на Козельск, отбившая у противника весь уведенный им "полон" и скот;
1500 (лето) - Войско хана Шиг-Ахмеда (Большая Орда) в 20 тыс. чел. встало у устья р.Тихая Сосна, но дальше не решилось идти в сторону московской границы;
1500 (осень) - Новый поход еще более многочисленного войска Шиг-Ахмеда, но далее Заокской стороны, т.е. территории севера Орловской области, оно идти не решилось;
1501 - 30 августа 20-тысячное войско Большой Орды начало опустошение Курской земли, подойдя к Рыльску, и к ноябрю оно дошло до Брянских и Новгород-Северских земель. Татары захватили г.Новгород-Северский, но далее, в Московские земли, и это войско Большой Орды идти не стало.
В 1501 году образовалась коалиция Литвы, Ливонии и Большой Орды, направленная против союза Москвы, Казани и Крыма. Этот поход явился частью войны Московской Руси и Великого княжества Литовского за Верховские княжества (1500-1503). Неверно говорить о захвате татарами Новгород-Северских земель, которые входили в состав их союзника - Великого княжества Литовского и были захвачены Москвой в 1500 году. По перемирию 1503 года практически все эти земли отошли к Москве.
1502 Ликвидация Большой Орды - Войско Большой Орды осталось зимовать в устье р.Сейм и около Белгорода. Иван III договорился тогда с Менгли-Гиреем, что тот пошлет свои войска, чтобы выгнать с этой территории войска Шиг-Ахмеда. Менгли-Гирей выполнил эту просьбу, нанеся Большой Орде сильный удар в феврале 1502 г.
В мае 1502 г. Менгли-Гирей вторично нанес поражение войскам Шиг-Ахмеда у устья р.Сулы, куда те перекочевали на весенние пастбища. Это сражение фактически покончило с остатками Большой Орды.
Так Иван III расправлялся в начале XVI в. с татарскими государствами руками самих татар.
Таким образом, с начала XVI в. последние остатки Золотой Орды исчезли с исторической арены. И дело было не только в том, что это полностью сняло с Московского государства всякую угрозу вторжения с Востока, серьезно укрепило его безопасность, - главным, существенным результатом было резкое изменение формального и фактического международно-правового положения Русского государства, что проявилось в изменении его международно-правовых отношений с татарскими государствами - "наследниками" Золотой Орды.
Именно в этом заключался главный исторический смысл, основное историческое значение освобождения России от ордынской зависимости.
Для Московского государства прекращались вассальные отношения, оно становилось суверенным государством, субъектом международных отношений. Это совершенно меняло его положение и среди русских земель, и в Европе в целом.
До тех пор на протяжении 250 лет великий князь получал лишь в одностороннем порядке от ордынских ханов ярлыки, т.е. разрешения на право владения собственной вотчиной (княжеством), или, иными словами, согласие хана на продолжение доверия своему арендатору и вассалу, на то, что его временно не тронут с этого поста, если он будет выполнять ряд условий: платить дань, проводить лояльную хану политику, присылать "подарки", участвовать в случае необходимости в военных мероприятиях Орды.
С распадом Орды и с возникновением на ее развалинах новых ханств - Казанского, Астраханского, Крымского, Сибирского, - возникла совершенно новая ситуация: отпал, прекратился институт вассального подчинения Руси. Это выражалось в том, что все отношения с новыми татарскими государствами стали происходить на двусторонней основе. Началось заключение двусторонних договоров по политическим вопросам, по окончании войн и при заключении мира. И именно это было главным и важным изменением.
Внешне же, особенно в первые десятилетия, в отношениях между Русью и ханствами не произошло как бы заметных изменений:
Московские князья продолжали эпизодически платить татарским ханам дань, продолжали посылать им подарки, а ханы новых татарских государств, в свою очередь, продолжали сохранять старые формы отношений с Московским великим княжеством, т.е. устраивали иногда, как и Орда, походы против Москвы вплоть до стен Кремля, прибегали к опустошительным набегам за полонянниками, угоняли скот и грабили имущество подданных великого князя, требовали от него уплатить контрибуцию и т.д. и т.п.
Но после завершения военных действий стороны стали подводить правовые итоги - т.е. фиксировать свои победы и поражения в двусторонних документах, заключать мирные или перемирные договоры, подписывать письменные обязательства. И именно это существенно меняло их подлинные отношения, вело к тому, что фактически существенно менялось все взаимоотношение сил обеих сторон.
Вот почему для Московского государства стало возможным целеустремленно работать над изменением этого соотношения сил в свою пользу и добиться в конце концов ослабления и ликвидации новых ханств, возникших на развалинах Золотой Орды, не в течение двух с половиной столетий, а гораздо быстрее - менее, чем за 75 лет, во второй половине XVI в.
"От Руси Древней до Империи Российской". Шишкин Сергей Петрович, г. Уфа.
В.В.Похлебкина "Татары и Русь. 360 лет отношений в 1238-1598 гг." (М. "Международные отношения" 2000 г.).
Советский Энциклопедический Словарь. Изд-е 4-е, М. 1987.
Середина XIII века… Над Русью опустился мрак чужеземного господства. Монголо-татарские ханы ставили в русских городах своих наместников, которые следили за взиманием дани, павшей непосильным бременем на население. Летописец печально записал, что «князья Русские были в воле татарской».
Новгородский князь Александр Невский получил ханский «ярлык» на великое княжение в 1252 году. При этом под влиянием определённой литературы сложился стереотип, будто он проводил политику, дружественную монголам, направленную на «примирение» с ними. Однако в русских источниках отношение к монголо-татарам было более чем однозначным. Борьба с нашествием изображалась в летописях как праведное дело, освящённое православной верой. Жителям города Козельск, стоявшим на смерть против орд Батыя, летописец приписал фразу: «И славу сего света приняв, небесного венца Христа бога примем». Борьба с захватчиками понималась как христианский подвиг. Неужели Александр Невский считал иначе?
Многие летописные эпизоды проникнуты явными антимонгольскими настроениями, которые передавались очень выразительно и эмоционально. В качестве примера зачастую приводят историю об убийстве молодого князя Всеволода Юрьевича, добровольно вышедшего со многими дарами из осажденного Владимира к Батыю, или фрагмент о разорении монголо-татарами Успенского собора во Владимире, где заживо сгорели епископ и княгини с детьми.
В южнорусских летописях негативная оценка монголо-татар была напрямую связана с той позицией, которую занимал князь Даниил Галицкий , вынашивавший планы прямого военного сопротивления захватчикам. В летописных списках невозможно найти фрагмента, где о монголо-татарах говорилось хотя бы в спокойных тонах. Антиордынская направленность древнерусского летописания выражалась, прежде всего, в ярких картинах монголо-татарских погромов, а также в далеко нелестных эпитетах, которыми награждались завоеватели и их ханы.
В Новгородской I летописи упоминания о монголо-татарах достаточно многочисленны. Сам рассказ о нашествии написан очень выразительно, причём автор не скрывал своей ненависти к захватчикам, которые назывались «погаными иноплеменниками», «безбожными и погаными», «окаянными», «кровопролитцами христианской крови». Подобные характеристики довольно определённо свидетельствовали об антимонгольских настроениях новгородцев.
Исследователи справедливо отмечают, что нигде в русской литературе того времени негативная оценка монголо-татарского ига не отображена с такой силой, как в проповедях Серапиона Владимирского. Будучи настоятелем Киево-Печерского монастыря, он лишь к концу своей жизни попал в Северо-восточную Русь. В четырех из пяти известных проповедей Серапиона народ призывается к покаянию, к очищению от грехов, которые дадут освобождение от безбожных захватчиков. В отдельных эпизодах проповедник описал тягостные для Руси последствия иноземного владычества, которое он объяснял Божьим гневом.
Серапион рассматривал господство монголо-татар как великое зло, которое рано или поздно должно закончиться – если русские люди избавятся от грехов, то и «гнев Божий престанет, …мы же в радости поживем в земли нашей». Говоря о нашествии, Серапион описывал картину страшного разорения, когда «кровь и отцов, и братьев как вода землю напоила». Через все его проповеди сквозит боль за Русскую землю и утраченное ею былое величие, желание как можно скорее приблизить . Очевидно, что непримиримость к монголо-татарам была всеобщей.
Положительной или нейтральной характеристики ига нельзя встретить ни в одном памятнике той поры. Иго воспринималось очень эмоционально, в ярких красках описывались монголо-татарские зверства, жестокости и грабежи. Народ не желал «примирения» с захватчиками. Отчасти о его настроениях могут свидетельствовать некоторые топонимы, например, Трепарево на реке Ворсмице. По Хлебниковскому летописцу, здесь было место битвы между русскими и монголо-татарами, которым задали «трёпку». Татары обратились в бегство, но по легенде были настигнуты там, где стоит теперь деревня Душилово. По мнению краеведов, близость селений Баскачи, Трепарево и Душилово допускает возможность такого предания.
Исследователи уже отмечали, что большое количество топонимов, отражавших сопротивление монголо-татарам, наблюдается в Северо-восточной Руси. М.Н. Тюнина пишет, что
Именно из Ростова не раз начиналась волна вечевых выступлений против татар. Первый раз по решению веча ростовцы восстали и изгнали сборщиков дани в 1262 году. Летопись говорит, что подобные восстания проходили в 1289, 1294, 1307, 1320, 1382, 1408 годах, и «эпицентром» их был Ростов. Татары жестоко расправлялись с выступавшими против них.
Мог ли князь Александр Невский мыслить иначе, нежели его народ, стремившийся к скорейшему освобождению от ига!? Если даже на мгновение представить это, то вряд ли он остался бы в народной памяти любимым героем и был бы канонизирован Русской Православной Церковью. Так что, думается, ответ очевиден.
Однако Александр Невский стремился действовать, исходя из реального положения дел. А оно было таковым, что пережившая нашествие Русь оказалась слишком слаба, чтобы противостоять монголо-татарам на поле битвы. Брат Александра Невского Андрей вместе с князем Даниилом Галицким готовил вооружённое выступление против монголо-татар, предлагая присоединиться к своему союзу и Александру. Даниил Галицкий легкомысленно надеялся на успех и считал, что у Руси достаточно сил, чтобы сбросить иго. Но в 1252 году полки владимирских и галицко-волынских князей были полностью разбиты.
Поэтому Александр Невский, ставший великим князем Владимирским, избрал иную тактику. С одной стороны, он выражал покорность монголо-татарам, с другой – стремился всячески укрепить Русь и сделать её зависимость от Орды наименьшей. Он был поистине великим дипломатом, ведшим политику мнимого мира и сотрудничества, чтобы предотвратить новое нашествие на русские земли . Князь часто ездил в Орду с богатыми дарами. Вскоре ему удалось добиться освобождения русских воинов от обязанности воевать на стороне монголо-татар.
Но и о военном сопротивлении, мысль о котором как бы отступила на второй план, на Руси не забывали. В конце концов, вооружённое завоевание можно было сломить только с оружием в руках. Как относился ко всему этому Александр Невский?
В русских городах неоднократно вспыхивали восстания против монголо-татар. В 1255 году одно из таких восстаний произошло в Новгороде, где население воспротивилось попытке обложить город данью. В 1257 году жители Ярославля выступили против захватчиков.
В годы правления Александра Невского на Руси была введена система «баскачества», что привело к широким народным волнениям. Новая система сбора дани заключалась в том, что монголо-татары предприняли перепись населения – «запись в число». В города посылались «бесермены» (мусульманские купцы), которым сбор дани отдавался на откуп. Размер дани был очень велик: одна только «царева дань», то есть дань в пользу хана, которую сначала собирали натурой, а потом деньгами, составляла 1300 кг серебра в год. Постоянная дань дополнялась «запросами» – единовременными поборами в пользу хана. Кроме того, в ханскую казну шли отчисления от торговых пошлин, налоги для «кормления» ханских чиновников и т.д. Всего было около десятка видов даней в пользу монголо-татар.
Русские города сопротивлялись проведению переписи, и только с помощью силы монголам удалось осуществить задуманное. Однако насилие и злоупотребления ордынских откупщиков вызвали целую волну восстаний, первое из которых началось в 1259 году в Новгороде. В 1262 году жители Ростова, Владимира, Суздаля и Ярославля собрали вече и постановили изгнать ханских «бесерменов» из своих городов. В том же году восстание против монголо-татар вспыхнуло во Владимире, Переславле-Залесском и Устюге, затем снова в Ростове.
Считается, что народные выступления носили стихийный характер. Однако их повсеместность позволяет предположить, что действия восставших координировались из некоего общего центра. Возможно, существовало и общее руководство этими восстаниями: логично предположить, что по городам рассылались гонцы, которые должны были обеспечить одновременность. Кроме того, на подобные мысли наводит и география народных выступлений, которые происходили таким образом, чтобы не только нанести максимальный урон захватчикам, но и отрезать им путь к отступлению.
Из всех русских летописей только устюжские называют имя вдохновителя антимонгольских восстаний. Вот одно из интереснейших летописных сообщений:
И прииде на Устюг грамота от Великого Князя Олександра Ярославовича, что татар побивати.
Великий Князь Александр Ярославович в 1262 году был только один – это князь Александр Невский. Монголам же князь обещал, по всей видимости, «найти и наказать виновных», но, разумеется, никого не находили и не наказывали. По всем городам были перебиты «бесермены», а сами монголо-татары перестали ездить на Русь, передав сбор дани русским князьям.
Однако в Орде, видимо, подозревали Александра Невского и его окружение в подготовке восстаний: невозможно было не заметить их одновременности. А главное – восстание произошло и в родовой вотчине князя, в Переяславле. Это логически объясняет его внезапную смерть после поездки в ханскую ставку в следующем году. Предполагается, что он был отравлен, и умер 14 ноября 1263 года в Городце.
Русское государство оказалось многим обязано мудрости великого князя Александра Ярославовича Невского. Благодаря его скрытой борьбе с монголо-татарами , удалось сохранить политический и общественный строй. На Руси никогда не было монгольской администрации, она не оторвалась от европейских ценностей, а со временем народ смог окончательно сбросить с себя бремя ненавистного ига и обрести свободу.
Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук
Набег или иго. Александр Невский, Даниил Галицкий и Миндовг. Недостойные сыновья Невского. Темник Ногай н Волжская Орда. Участие русских князей в татарских походах и татарских царевичей - в русских
Итак, согласимся с тем очевидным фактом, что после первого разбойничьего набега татаро-монгольские полчища, отягощенные добычей, покинули русские пределы, а также с тем, что в этом первом набеге они не щадили ни мирян, ни духовенство; и это обстоятельство свидетельствовало о том, что речь идет именно о набеге, а не о завоевании, ибо завоеватель, то бишь новый хозяин курочки Рябы, несущей золотые яйца, не стал бы ее резать. Часть кочевников ушла на Волгу, другая - двинулась в новый набег, теперь уже на Западную Европу. На Руси не осталось ни оккупационной администрации, ни воинских гарнизонов. Князья, руководствуясь древними правилами престолонаследия, продолжали владеть своими обезлюдевшими уделами, место великого князя владимирского после гибели Георгия Всеволодовича (март 1238 г.) по праву старшинства занял его брат Ярослав, пришедший со своей дружиной из Киева. Считается, что до возвращения Батыя из Западного похода никто из князей русских в переговоры с ним не вступал и дани ему не платил. А это все-таки ни много ни мало, а четыре года после падения Владимира. Считаться-то считается, но как прикажете относиться к упоминаниям в западных хрониках об участии русских воинов в походе Батыя на запад, во время которого они якобы зарекомендовали себя наихудшим образом? На каком положении в свите Батыя находился тысяцкий Димитр, последний комендант Киева, к советам которого хан прислушивался? Как расценивать утверждение С.М. Соловьева о том, что Александр Невский посетил Орду накануне (?!) Ледового побоища? Кстати, это утверждение продублировал и советский историк И.Б. Греков, хотя оно не вписывается в общую хронологию событий - посещение это почему-то опережает вояж отца Александра, ордынского первопроходца, выкупившего в 1243 году ярлык на великое владимирское княжение. Как видим, далеко все не просто… Если судить по литературным источникам, СевероВосточная Русь вплоть до 1252 года была предоставлена самой себе. А затем между Александром и его братом Андреем возник спор о великом княжении, и разрешился он лишь с помощью Неврюевой рати, пришедшей на Русь то ли по просьбе Александра Невского, то ли исключительно по воле великого хана. Заметим, что это была первая рать после Батыева нашествия. Правда, есть достаточно авторитетное мнение, касающееся причины появления этой рати: существовала-де угроза создания антимонгольской коалиции в лице тогдашнего великого князя владимирского Андрея и Даниила Галицкого, скрепленной семейным союзом, то есть браком Андрея и дочери Даниила. Так ли, иначе, но дружина Андрея была разбита, Переяславль и Суздаль разрушены, а сам князь бежал в Новгород, а затем и еще дальше… в Швецию. Великим князем становится Александр Невский.
Но все это только часть правды. Многие историки стыдливо замалчивают сам факт прибытия в Орду русских князей, претендующих на владение удельным или великокняжеским столом. Нужно смотреть правде в глаза. Приезд князя в Орду означал безусловное признание им того, что княжество, на которое он претендует, принадлежит уже не ему, а хану - по праву военной добычи. Поэтому соискатель ярлыка на княжеский стол должен был доказывать свои прежние права на свое же родовое гнездо и выторговывать условия, на которых он может остаться в нем, но не как хозяин, а как князь, находящийся на службе хана. Чаще всего князь в такой ситуации давал обязательства выплачивать дань, участвовать в войнах хана и беспрекословно подчиняться ханской воле. Так какие же это отношения партнеров или союзников, в чем нас хотят убедить протатарски настроенные авторы? Скорее, это были такие отношения, какие складываются между победителем и побежденным.
Тем не менее в этом альянсе для русичей все же был один положительный аспект. Получение ханского ярлыка на княжение означало для других князей и иностранных государей то, что княжество это является собственностью хана и что хан будет защищать свои владения всеми доступными ему способами. Думается, в те времена подобная «крыша» многого стоила, так как желающих скрестить свое оружие с татарами даже в агрессивно настроенной Европе не наблюдалось, а следовательно, и даннические отношения вполне оправдывали себя. Через это унижение прошли практически все русские князья, а кто не прошел, тот в конечном итоге оказался под пятой католических государств Европы или языческой Литвы.
Что касается дани, то устанавливалась она не сразу и не для всех. Если практически безначальные Киев, Чернигов и Переяславль-Южный тотчас после 1240 года превратились в проходной двор даже для малочисленных татарских отрядов, бравших у жителей все, что им только заблагорассудится, а в Галицко-Волынском княжестве, сохранившем централизованную власть, баскаки появились после 1249 года, то в Северо-Восточную Русь первые татарские переписчики населения, «численники», наведались лишь в 1257 году, или почти через 20 (!) лет после падения Владимира.
Реакция, казалось бы, покоренного населения на подушное обложение в пользу Орды тем не менее была неадекватной. Об этом свидетельствует бунт, который пришлось усмирять вооруженной рукой Александру Невскому. Татары не послали карательную экспедицию на Русь не только благодаря дипломатическому таланту великого князя и его превентивным мерам, но, видимо, еще и потому, что в тот год их больше занимало Галицко-Волынское княжество, откуда Даниил в надежде на помощь Папы Римского и католических величеств изгнал баскаков и татарские гарнизоны. Потом еще дважды, в 1259 и 1262 годах, Северо-Восточная Русь поднималась против «численников», что в итоге стоило жизни Александру Невскому (1263 г.), бросившемуся в Орду задабривать татар.
Как хочется верить в предположение, что это была Христова жертва с его стороны во спасение земли Русской. Хотя почему бы и нет? Ведь еще десять лет после его смерти, вплоть до 1273 года, Бог миловал Русь от разрушительных ордынских набегов. Эта тридцатипятилетняя передышка после Батыева нашествия и двадцатилетняя - после Неврюевой рати позволила нашим далеким предкам поднять заброшенные хозяйства, отстроить города, частично восстановить народонаселение, повысить обороноспособность. Не говорит ли это о том, что в сложившихся к тому времени обстоятельствах выбор Александра Невского был единственно правильным? А обстоятельства сложились такие: русские удельные князья, находившиеся между собой в разной степени родства (от «семиюродного» племянника до родного брата), были настолько разобщены, что об объединении усилий по свержению татаро-монгольского ига не могло быть и речи.
Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что разобщенность эту нельзя приписывать исключительно Руси, потому как она была свойственна практически всем раннефеодальным государствам только лишь с разницей во времени: кто раньше, кто позже.
Да и что было свергать? Татары пришли и ушли. Они не захватили страну, не остались в ней, они не принялись управлять ею самостоятельно и напрямую. Они поступили иначе. Своей жестокостью, своей способностью создавать подавляющее преимущество в военной силе в нужное им время и в нужном им месте они на какое-то время подавили у князей волю к сопротивлению и сделали объективно невозможным в условиях раздробленности Руси и малочисленности населения противостоять профессиональной армии, приходящей из бескрайних степных просторов и уходящей неведомо куда. В этой ситуации «хозяину земли русской», по обычаю тех времен, было выгоднее откупиться от сезонных набегов кочевников сезонными же посылками «выхода». Это им напоминало прежние времена, когда их отцы «покупали мир» у половцев. Да и покупали-то иной раз не по слабости, а потому, что не хотели лишней крови. В ситуации же с татарами русские были слабее, поэтому их вынужденное непротивленческое поведение оказалось лучшим решением в сложившейся ситуации. И будущее это подтвердило. Конечно, они рассчитывали, что уступка эта временная, что нужно лишь подкопить силенок - и татары, как и половцы, будут отброшены в Дикую Степь.
Такая политика была исторически оправдана еще и потому, что на русские земли заглядывались и другие претенденты, которые шли значительно дальше простого разбоя и получения дани. Они приходили, чтобы расширить свое жизненное пространство. В отличие от веротерпимых татар, они мечтали разрушить православие и привить русскому народу чуждые ему католические порядки. Вот с их-то стороны существовала реальная угроза и русской государственности, и русской самобытности, и русскому будущему на Русской земле. Понимая это, Александр Ярославич и вел с ними борьбу не на жизнь, а на смерть. В период между падением Владимира (февраль 1238 г.) и разрушением Киева (декабрь 1240 г.) Александр успешно отражает шведское наступление (15 июля 1240 г.), за что получает к своему имени почетную приставку «Невский». После возвращения татар из Западного похода он наносит сокрушительное поражение немецкому ордену на льду Чудского озера (5 апреля 1242 г.) и покрывает себя неувядаемой славой.
Отец Александра, Ярослав Всеволодович, как мы уже говорили, первым из русских князей признал над собой власть Батыя и пошел к нему на поклон (1243 г.), дабы сохранить за собой Владимирский стол. Но в те времена еще силен был хан Великой Орды Гуюк, желавший лично решать вопросы престолонаследия в покоренных странах. Путешествие владимирского князя в Каракорум (1245–1246 гг.) хоть и сопровождалось видимыми знаками внимания и ханского расположения, но завершилось смертью Ярослава от преподнесенного ему яда.
А в это время Александр Невский, ранее усмиривший шведов и немцев, вынужден был заниматься делами литовских племен, чьи князья, воодушевленные ослаблением Руси в результате Батыева нашествия, хотели и для себя оторвать часть русских земель. В 1245 году он наносит им три поражения подряд: у города Торопца, на берегу озера Жизцо и у города Усвята. Однако смерть отца и приказ Батыя привели его вместе с младшим братом Андреем сначала в Волжскую, а затем (в 1246 г.) и в Великую Орду, откуда Андрей вернулся великим князем владимирским, а Александр - князем киевским и новгородским. Чем было продиктовано такое «назначение», трудно ответить однозначно: то ли желанием стравить братьев, то ли тем, что в прежние годы Александр надежно противостоял шведско-немецко-литовской экспансии, а стало быть, он и должен был продолжать свой ратный промысел.
Далее как раз и последовало, с одной стороны, сближение Андрея Ярославича и Даниила Галицкого (1250 г.), свидетельствующее о создании антитатарской коалиции, а с другой - братание Александра Невского с сыном Батыевым Сартаком (1251 г.). Затем была печально знаменитая Неврюева рать, поражение Андрея и его бегство в Швецию. И хотя Александр Невский не принимал участия в этом походе, плоды «победы» достались ему и он занял великокняжеский стол (1252 г.).
Последующие годы все его внимание было сосредоточено на проблемах северо-западных окраин. Невский добивается ряда побед над литовским князьями и ливонскими рыцарями (1253 г.), а также шведскими феодалами в Финляндии (1256 г.). Однако смерть Батыя и убийство его сына и наследника Сартака, относительно благожелательно расположенных к Северо-Восточной Руси, круто меняют содержание татарско-русских отношений. Полувассальные-полусоюзнические отношения эти уже не устраивают нового хана Берке. Он требует полного подчинения русских князей и полновесной дани от них. И с этой целью посылает своих чиновников для переписи населения не только во Владимир и Суздаль, но и в Новгород, считавшийся до того времени независимым. Сознавая невозможность военного противостояния превосходящим силам ордынцев и не желая нового татарского нашествия, Александр Невский берет на себя выполнение неблагодарной миссии: ему пришлось арестовать заартачившегося было сына, Василия, казнить его советников, чтобы добиться своего - избежать повсеместного разорения и массового кровопролития. Русские города заполняются корыстолюбивыми откупщиками - сборщиками налогов, установившими такие высокие штрафные санкции за недоимки, что в 1262 году жители Владимира, Суздаля, Ростова единодушно восстали против лихоимцев, «некоторых убили, а прочих изгнали». Великому князю вновь приходится усмирять своих подданных и подарками вымаливать прощение в Орде. Это была его дипломатическая победа.
Не менее удачную политику он проводил и на северо-западе. В 1252 году устанавливает дружеские отношения с норвежским королем, планируя династический брак, а в 1262 году - с Миндовгом, объединившим разрозненные литовские княжества, и договаривается с ним о совместном походе против немецких крестоносцев. Но судьба распорядилась иначе. В 1263 году оба они заканчивают свой земной путь: Невский - от татарского яда (?), а его несостоявшийся союзник - от руки Довмонта, будущего псковского князя и будущего местночтимого православного святого, у которого Миндовг вероломно отнял жену.
Деятельность Александра Невского - это лишь один из вариантов развития русской истории в середине ХIII века. Был и другой, избранный князем Даниилом Галицким, участвовавшим еще в битве на Калке (в 1223 г.). Его жизнь с младых ногтей проходила в условиях непрекращающейся борьбы за отцовское наследие.
Как и Александр Невский, Даниил Романович лично не вступал в открытый бой с войсками Батыя и его ордынских преемников. Но если Александр во времена Батыева нашествия оберегал другие рубежи Русской земли, а при угрозе очередного татарского набега торопился в Орду, чтобы умилостивить хана и его окружение, дабы отвратить надвигающуюся беду, то по-европейски воспитанный Даниил почему-то предпочитал при приближении татарских орд оставлять свое княжество на попечение воевод и брата и под предлогом поиска союзников скрываться то в Венгрии, то в Польше. В более спокойные времена он охотно принимал участие в «междусобойчиках» европейских монархов.
После зимнего опустошения (1240/41 г.) татары его особенно не беспокоили, дани не требовали, лишь наблюдали, чем закончится борьба князей с Ростиславом Михайловичем Черниговским, опиравшимся в войне за Галицко-Волынское княжество на венгерских и польских союзников. Победа Даниила и Василька Романовичей над Ростиславом в августе 1249 года выдвинула их в число сильных и авторитетных европейских государей, и Батый, для которого усиление любого соседа было опасно и нежелательно, решил их остановить. Из Орды раздался грозный окрик: «Дай Галич!» Не готовый к новой войне, Даниил со словами: «Не дам полуотчины своей, сам поеду к хану» - в конце 1250 года отправляется в Орду, где его принимают достаточно дружелюбно. Но за этим дружелюбием, по существу, стояли потеря независимости, согласие принять баскаков и унизительная дань. Поэтому современники-летописцы так оценивали ханское дружелюбие: «О злее зла честь татарская! Данило Романович, князь великий, обладавший русскою землею, Киевом, Волынью, Галичем и другими странами, ныне стоит на коленях, называется холопом, облагается данью, за жизнь трепещет и угроз страшится!» Вынести подобное гордому Даниилу было страшнее всего.
Вот тут, надо полагать, он осознал, что татары пришли надолго, что не отсидеться ему за крепостными стенами и что нужно всерьез заниматься созданием антиордынской коалиции. Сначала он обратил свои взоры на северо-восток, но, как мы уже говорили, Неврюева рать перечеркнула его планы на союз с Андреем Ярославичем Владимирским, а рассчитывать на понимание со стороны пришедшему ему на смену Александра Невского не приходилось по той простой причине, что тот, побратавшись в 1251 году с Сартаком, уже официально считался приемным сыном (?) Батыя. В этой связи Даниилу ничего другого не оставалось, как восстановить прерванные когда-то отношения с римской церковью в надежде, что ему все-таки удастся организовать крестовый поход против Золотой Орды. Однако Папа был уже не тот, что сто лет назад, да и христианские монархи больше думали о собственных выгодах, чем о бедах своих восточных единоверцев. Одним словом, поход не состоялся, но «наместнику Бога на земле» все же хотелось закрепиться в Восточной Европе, привязать к себе Даниила, для чего он возвел Даниила в королевское достоинство (1255 г.). Даниил, хотя и не дождался от Папы реальной помощи, от королевской короны отказываться не стал, а вот на объединение церквей не пошел. Тем не менее он не терял надежды на военную помощь со стороны своего родственника, венгерского короля, и польских князей.
В год своей коронации Даниил в результате весьма успешных боевых действий принуждает к миру и союзническому договору литовского князя Миндовга. Следует сказать, что отношения этих двух великих людей в предшествующие годы переходили из одной крайности в другую. Они то воевали между собой, причем победа, как правило, доставалась Даниилу, то дружили и роднились. Сам Даниил вторым браком был женат на племяннице Миндовга, а сын его Шварн - на дочери литовского князя. Другой сын Даниила, Роман, владел полученным от Миндовга уделом с городами Новогрудок, Слоним, Волковыйск.
Имея такую внушительную поддержку (Папа Римский, венгерский король, поляки, половцы, литовцы) и используя внутренние распри, возникшие в Золотой Орде после смерти Батыя (1256 г.), Даниил делает попытку освободиться из-под татарской зависимости. Он вступает в южно-русские области, где баскаки господствовали, как в своих улусах, пленит Баскака ханского, изгоняет татар из городов между реками Буг и Тетерев и намеревается уже идти на освобождение Киева, но обстоятельства вынуждают его поспешить на защиту Луцкой области, которую разоряли коварные литовские союзники. Большой опасности они, правда, не представляли, с ними достаточно легко справился один из воевод Даниила, и все же наступление на татар пришлось свернуть.
А тут подоспели «кадровые изменения» в Золотой Орде: в 1260 году вместо безвольного Куремсы «смотрящим» за этим регионом темником назначается деятельный Бурандай. Он с большими силами подошел к границам Галицкого княжества и, не упрекая князя в недавнем самоуправстве, потребовал от него войск для участия в войне против Литвы. По своему обыкновению, Даниил уходит в Венгрию, а в помощь Бурандаю отряжает своего брата Василька, который вместе с татарами вторгается в Литву и предает ее огню и мечу. В следующем, 1261 году, возвратившись из Литвы, темник под угрозой разорения края требует от Романовичей новых доказательств их покорности: «Если хотите жить с нами в мире, размечите все ваши города». Во избежание худшего, Даниил и Василько разрушают городские укрепления Львова, Стожка, Кременца, Луцка, Владимира-Волынского, что знаменовало собой безусловную победу татар над русскими. В довершение ко всему Бурандай приказал Васильку (Даниил в это время опять скрывался в Венгрии) идти с ним на Польшу, и тот поневоле стал не просто свидетелем, а прямым участником разорения Сандомирского края и уничтожения его жителей. Хитрый и деятельный Бурандай в результате поссорил галицко-волынских князей с их прежними союзниками и, не пролив ни капли татарской крови, окончательно покорил Юго-Западную Русь.
Так уж получилось, но со смертью Александра Невского (1263 г.) и Даниила Галицкого (1264 г.) завершился первый период в отношениях Руси с нежданной и незваной Золотой Ордой. В небытие ушли князья, еще помнившие былое величие своего Отечества, уважавшие князя-отца, распорядителя в земле Русской. После них к власти пришли Рюриковичи, уже не исповедующие идеи единого государства и не представляющие себе, как это можно решать вопросы княжеской власти и удельного владения без «авторитетного» вмешательства царя ордынского. Получая право на княжение даже в своем родовом уделе от ордынского хана, местные князья все меньше считались с мнением великого князя, который не мог уже распоряжаться и в княжеском роде. Более того, не желая иметь посредников в сношениях с царем ордынским, они всячески стремились избавиться от самого института великого княжения, считая себя самих великими и независимыми. Видимо, этим и объясняется то обстоятельство, что всю имеющуюся у них энергию они направили на приращение и укрепление своих уделов. А за счет чего? Опять же за счет своих менее предприимчивых дальних и близких родственников. Правда, великое княжение привлекало возможностью сесть одновременно и на Новгородский стол, что позволило умножить доходы. Но, нужно сказать, татары и здесь играли не последнюю роль.
После смерти Александра Невского на Владимирском столе по лествичному праву и по воле золотоордынского хана один за другим утверждаются братья Александра: Ярослав Ярославич Тверской (1264–1272 гг.) и Василий Ярославич Костромской (1272–1276 гг.). Первый грозил непокорным новгородцам татарской ратью, а второй не постеснялся напрямую обратиться к ордынцам и с их помощью стать князем новгородским «по всей воле своей». Это, конечно же, не прошло безболезненно для жителей тех мест, через которые проследовали «союзники».
Еще больше бед Русской земле принесли сыновья Александра Невского. По наущению бояр Андрей Александрович, удельный князь городецкий, злоумыслил против своего старшего брата великого князя Дмитрия Александровича, ориентировавшегося во внешней политике на Запад, сколотив коалицию удельных князей. Однако, опасаясь, что замысленное чисто русское противостояние может закончиться всего лишь простой демонстрацией силы, как то уже не раз бывало после Батыева нашествия, и он останется при своих интересах, Андрей лестью и дарами задабривает хана Менгу-Тимура и получает от него многочисленный татарский отряд. При наличии такой силы никто из князей не посмел ослушаться его, когда он созывал их под свои знамена. Муром и Переславль, окрестности Владимира, Суздаля, Юрьева, Ростова, Твери и Торжка «по милости» Андрея подвергаются жестокому разорению (1282 г.). Дмитрий бежит в Швецию (как и его дядя тридцать лет назад), где у него, как ему казалось, были союзники. Но надеждам не суждено было сбыться: помощи он не получил. Когда татары ушли, Дмитрий вернулся в Переславль-Залесский и начал собирать войска для борьбы за возвращение себе великокняжеского стола. Андрей не обладал умением самостоятельно противостоять брату как с моральной, так и с военной точки зрения, поэтому он вновь отправился в Орду и опять выпросил, уже у нового хана (Тудай-Менгу), рать, с которой принялся разорять Суздальскую землю (1283 г.).
На этот раз Дмитрий нашел себе защитника в лице Ногая, князя Джучиева рода, соперничающего с Золотой Ордой. Как утверждает Н.М. Карамзин, «Ногай возвратил ему (Дмитрию) престол и власть не мечом и не кровопролитием, но одною повелительною грамотою. Андрей не дерзнул быть ослушником, ибо сам новый хан… боялся Ногая».
Какое-то время противники Дмитрия не смели выходить из-под его воли. Для сохранения за собой родовых уделов они вынуждены были принимать участие в его походах против прежних союзников, в том числе и Великого Новгорода, с которым у них были крестоцеловальные грамоты. Князь Андрей не успокоился. По прошествии некоторого времени (1285 г.) он навел на Русь очередного ордынского царевича, но тот перед лицом превосходящих сил, собранных русскими князьями, вынужден был отступить. Дерзость эта сошла с рук Дмитрию и его союзникам, так же как и остались безнаказанными действия жителей Ростова, разграбивших в 1289 году татарские имения.
Однако все изменилось с возвращением на золотоордынский трон вероломного Тохты, решившего «в пику» Ногаю (кстати, именно с его помощью он возвратил себе ханский престол) восстановить свое влияние на СевероВосточную Русь. Этим воспользовались Андрей и другие русские князья, недовольные великим князем. Они отправились целой делегацией в Орду (1292 г.). Результатом их договоренности с Тохтой стала страшная Дедюнева рать. Погром, по оценке летописцев, оказался ничуть не меньшим, чем от нашествия Батыя. Были разграблены и опустошены все крупные города Северо-Восточной Руси вплоть до Волока-Ламского. Не избежали подобной участи и церкви. Лишь Новгородская волость уцелела, сумев откупиться от татар «дарами великими» и признав Андрея своим князем.
ОРДА. Следует подробнее сказать о внутритатарских делах. 60-е годы ХIII века ознаменовались интенсивным процессом распада империи Чингисхана, начавшимся с ожесточенной борьбы между улусом Джучи (Волжская Орда) и улусом Хулагу (территория Ирана) и получившим свое продолжение в дальнейшем «расщеплении» государственного устройства.
В первую очередь нас интересует, конечно же, Волжская Орда. Почему? Об этом по ходу повествования. Так вот, в середине 60-х годов в Северное Причерноморье из Сарая прибывает темник Ногай, который закрепившись в устье Дуная и имея значительные воинские силы, решает проводить там самостоятельную политику, опираясь на соседей - князей Юго-Западной Руси и византийского императора. С последним он породнился, взяв в жены его побочную дочь. К 70-м годам у Ногая сложилась своя сфера влияния, охватывающая Галич, Владимир-Волынский, Переяславль, Чернигов, Киев, которую он ревниво оберегает от вмешательства ханов Золотой Орды, к тому времени раздираемой нескончаемыми дворцовыми заговорами и переворотами. Постепенно влияние Ногая распространяется и на Северо-Восточную Русь. (О сыне Александра Невского Дмитрии мы уже говорили.)
Таким образом, история как бы повторилась. Сначала за Русь соперничали великий хан и хан Волжской Орды, теперь же за нее боролись владыки Волжской и Дунайской Орды. К сожалению, повторилось и поведение русских князей. Как и прежде, они не смогли извлечь выгоду из междоусобной борьбы своих угнетателей, а посему ублажали то одну, то другую противоборствующие стороны, соответственно испытывая на себе недовольство то Ногая, то Тохты.
Характерно, что именно в это время русские войска более часто привлекались ханами для участия не только во внутритатарских междоусобицах, но и в карательных походах против ранее покоренных, а теперь взбунтовавшихся народов. История не повествует нам об участии русских в военных предприятиях татар во времена Ярослава Всеволодовича и Александра Невского. Известно лишь, что Невский в свой последний приезд в Орду добился освобождения русских земель от такой повинности. Само упоминание об этом, как о выдающемся достижении князя, свидетельствует, что подобная практика была и что она тяготила Северо-Восточную Русь. О том же гласит и молва, прославлявшая Глеба Белозерского, умершего в 1277 году, который «пользовался отменною милостью Ханов и служил им в войнах усердно, чтобы тем лучше служить отечеству, ибо угнетаемые Монголами Россияне всегда находили заступника и спасителя в великодушном Глебе». Выходит, повоевали мы, видимо, «во славу татарского оружия» предостаточно. Но летописи молчат по этому поводу, видимо, по той простой причине, что хвастаться тут нечем, если не считать такое историческим позором.
Хотя не все летописцам удавалось замалчивать. Во всяком случае именно из письменных источников мы узнаем, что войска Даниила Галицкого и Василька Волынского были принуждены в 1260–1261 годах принимать участие в татарских набегах на Литву и Польшу. Лев Данилович, пришедший на смену своему отцу, как и его родитель, был больше озабочен проблемами Европы, чем общерусскими вопросами, поэтому не то что в противостояние, даже в пререкание с Ордой не вступал, не желая, вероятно, вызывать гнев хана. По этой же причине он не отказался от походов на Литву: в 1274 году - под руководством Менгу-Тимура, а в следующем году - с его противником Ногаем. Причем первый поход оказался настолько неудачным, что ордынцы на обратном пути «отблагодарили» жителей южных областей Руси погромами и грабежами. Кстати, некоторые историки склонны приписывать эту неудачу проискам Ногая. Еще более интересный случай, подтверждающий далеко не дружеские отношения Ногая с Волжской Ордой, произошел в 1287 году во время организованного им совместного похода против Польши и Венгрии. В походе участвовали войска Ногая и князей Юго-Западной Руси, а также большой отряд Волжской Орды. Поход носил чисто разбойничий характер, и каждый военачальник действовал самостоятельно. В результате Ногай и русские князья вернулись с добычей, а ордынская армия, заблудившись в заснеженных Карпатах, полностью погибла. Происшедшее было истолковано как коварные происки Ногая, что еще больше обострило его отношения с Волжской Ордой.
Обычно информация об участии князей Северо-Восточной Руси в татарских войнах дается в летописях как бы вскользь, мимоходом. Так, в исторических источниках, относящихся к году смерти Глеба Белозерского, мы читаем о том, что он вместе с Андреем Городецким, Федором Ярославским и Борисом Ростовским, братом Глеба, под началом Менгу-Тимура «умучивали» кавказских ясов, за что «заслужили отменное благоволение хана, изъявившего им оное не только великою хвалою, но и богатыми дарами». (Через четыре года этот хан даст князю Андрею рать против великого князя Дмитрия Александровича.) На следующий год (1278 г.) Федор Ярославский с сыном Глеба Михаилом воюют на стороне татар уже в Болгарии против «царя-свинопаса».
В 1299 году русские войска под знаменами хана Тохты выступают против темника Ногая, вознамерившегося подчинить своему влиянию всю Волжскую Орду. В решающей битве где-то между Днепром и Днестром именно русским ратникам «улыбнулось счастье» нанести мятежному темнику последний удар. Один из русских воинов, пленив Ногая, отрубил ему голову и преподнес ее хану, за что, кстати, и сам лишился головы, ибо «не по чину» присвоил себе право решать судьбу человека, столь значимого для судеб и Орды, и Руси. В самом деле, судя по литературным источникам, Ногай добра для Руси сделал больше, чем зла. Будучи женатым на византийской принцессе, Ногай, неравнодушный к православию, оказывал положительное воздействие на внутрицерковную жизнь киевской епархии и на деятельность митрополитов всея Руси, чья резиденция до конца его дней располагалась на подконтрольной ему территории (г. Киев). Более того, одним своим существованием он оттягивал на себя силы Волжской Орды и смирял ее неуемный аппетит, чем облегчал участь наших предков.
Были и другие совместные походы, но самыми чувствительными, самыми трагическими для русичей стали татарские рати, ведомые русскими князьями против своих же соплеменников ради личного самоутверждения. И счет их, как ни печально, начинается с Александра Невского и заканчивается временами уже новой династии русских царей.
Думается, по псевдопатриотическим соображениям ряд авторитетных историков пытается внедрить в общественное сознание мнение, что князья вели татар на Русь вовсе не из-за честолюбия и корыстолюбия - это, мол, хорошо спланированная реализация свойственной всем завоевателям стратегии «Разделяй и властвуй». Тактических приемов у этой стратегии было немало, но в основе, как правило, лежала реальная воинская сила. Ею завоеватели пользовались для устрашения по принципу: «Кто не с нами, тот против нас». Татарские ханы не были примитивны, как их иногда пытаются изобразить в художественной литературе и кинематографе. Они сами и их придворные были достаточно искушенными политиками, иначе вряд ли бы они столь долго оставались на исторической арене. Ордынские ханы отличались способностью реально оценивать не только собственные силы, но и силы уже покоренных народов. Причем оценивать в динамике. Если кто-то из данников Орды усиливался до угрожающих пределов, хан, зная слабости других подданных, всегда мог найти среди них антипода-добровольца и натравить его на «возгордившегося князя». А для контроля, под видом вспомогательного войска, он отряжал одного из своих военачальников, наградой которому служила его же военная добыча. В итоге обыватель и летописец были свидетелями того, что князь икс привел татарскую рать против князя игрек, чтобы захватить его волость или ради каких-то других корыстных интересов. Но случалось и так, что не всегда под рукой у Орды оказывался «дежурный» жалобщик, а к набегу уже вроде все готово. Тогда хан действовал, прямо скажем, иезуитским способом: он посылал свою рать какому-либо князю со словами: «Ты давно жаловался на игрека. Вот тебе мои воины, иди и накажи своего обидчика». Согласитесь, от такого предложения, конечно же, невозможно было отвертеться: откажешься - сам подвергнешься нападению. Вот почему «осчастливленные высочайшим вниманием» князья вынуждены были выбирать долю братоубийц.
Вместе с тем вряд ли можно согласиться с утверждением, что причина междоусобных войн между русскими князьями крылась в чем-то одном. Вероятно, в каждом конкретном случае междоусобицу вызывал комплекс обстоятельств, в том числе и объективные законы развития раннефеодального общества, и коварство ордынцев, и, конечно же, личностные характеристики русских князей и их приближенных. В разных ситуациях доминировали разные обстоятельства, а в итоге - война, кровь, горе, слезы. И не стоит все сваливать на объективные законы истории и коварство татар. Достаточно вспомнить, с какой ожесточенностью те же князья воевали между собой еще в доордынские времена, и все встанет на свои места - существенная доля вины за беды земли Русской лежит на Рюриковичах. Об этом же нам говорит и вся последующая история, когда по вине власть предержащих Русь неоднократно оказывалась на краю пропасти.
Если смерть Александра Невского, Миндовга и Даниила Галицкого (1263–1264 гг.), разделившими между собой земли древней Руси, как бы означала конец первого, «притирочного», этапа русско-татарских отношений, то уход с исторической арены сыновей Невского (Дмитрий - 1294 г., Даниил - 1303 г., Андрей - 1304 г.), темника Ногая (1299 г.) и Льва Даниловича (1301 г.), а также перенесение митрополичьей кафедры из Киева во Владимир (1299 г.) можно рассматривать как завершение второго этапа, характеризовавшегося центробежными тенденциями, междоусобными войнами как на Руси, так и в Орде, и взаимопроникновением двух народов, двух культур, двух мировоззрений.
Изначально в Орде сложилась достаточно многочисленная русская колония - из купцов и наиболее квалифицированных ремесленников. Там же в 1261 году было учреждено подворье православного епископа, который считался представителем интересов Руси и всех русских людей при дворе хана. Большое русское поселение как из числа добровольцев-язычников, так и из числа насильственно переселенных христиан было создано при дворе великого хана в окрестностях Пекина. Не нужно забывать и того обстоятельства, что в Золотой Орде постоянно находились в качестве гостей-заложников несколько князей или их близких родственников со своими маленькими, но княжескими дворами. Естественно, все они вступали во взаимоотношения с татарами, и взаимоотношения эти, по сути своей, должны были быть доброжелательными, взаимовыгодными. Примером служил все тот же Александр Невский, побратавшийся в 1251 году с сыном Батыя Сартаком.
Аналогичные процессы происходили и на Руси, где татары обосновались в той или иной форме еще с Батыева нашествия. Сначала это были дикие шайки безначальных кочевников, следующие по пятам основных сил завоевателя и грабившие мирное население, потом - сторожевые заставы татарских орд, кочевавших по вновь освоенной территории, и ямские станции между Ордой и полевой ставкой хана. Нам почему-то очень не хочется вспоминать, что часть Южной Руси (Киев, Переяславль, Чернигов) на длительное время была превращена в «проходной двор» и русской администрации там вообще не было. А между тем об этом нам напоминает судьба Михаила Черниговского, считавшего себя киевским князем. Ему пришлось отсиживаться после возвращения из Польши на каком-то острове на Днепре, поскольку он не смел даже войти в город. Ценны для нас воспоминания Плано-Карпини, заставшего Киев в руинах (1242 г.), а его немногочисленных жителей в жутком рабстве. Об этом же свидетельствует и описание путешествия Даниила Галицкого к Батыю в 1250 году и его успешных боевых действий против темника Куремсы (1257 г.), хозяйничавшего в некоторых районах Южной Руси, как в своих улусах. И выходит, хотим мы того или не хотим, нельзя не признать, что ассимиляция русского народа, чаще всего насильственная, не просто наметилась, но и вовсю уже происходила. Не говоря о том, чем сопровождались походы на Русь многочисленных татарских ратей.
Определенные отношения складывались между нашими двумя народами в период баскачества и в процессе сбора дани. И не нужно обольщаться тем, что в летописях редко упоминается об этом весьма неприятном явлении. Дань мы платили. Первые сборщики дани, по информации И.Б. Грекова, появились на Руси еще в 1238 году в Угличе, а первый баскак, по свидетельству Плано-Карпини, - при Ярославе Всеволодовиче. Возможно, что деятельность этого баскака-сарацина была ограничена по месту и времени, но взялся он за дело круто - вплоть до захвата молодых мужчин и женщин, не находившихся в браке, каждого третьего сына в семье, всех нищих и бездомных. Остальное население он обложил непомерной данью, невыплата которой грозила рабством. Следующие упоминания о «численниках» и баскаках мы встречаем в хрониках 1257 года (начало правления хана Берке). Тогда в землях Суздальской, Рязанской, Муромской ставились десятники, сотники, тысячники, темники, непонятно, правда, какого роду-племени - летописи об этом умалчивают. Есть только оговорка, что в основном это были баскаки-откупщики, а таковыми могли быть и русские - сохранилась же история об отступнике Изосиме, который принял магометанство в угоду татарскому баскаку и хуже иноплеменников угнетал своих прежних сограждан - жителей Ярославля. В другом месте мы читаем о баскаке Рязанского княжества некоем откупщике Ахмате Хивинце - собирать дань ему помогали стекавшиеся с разных сторон «негодяи всякого рода», в том числе и русские. Несколько раз в источниках упоминается и безымянный Великий Баскак, однако оценка его действиям не дается.
Среди любого народа можно найти и отъявленного злодея, и добропорядочного человека. В свите баскака или татарского посла тоже находились добропорядочные люди. Некоторые из них, познакомившись с русским бытом, перенимали наши обычаи, обзаводились хозяйством, крестились, заключали брачные союзы. И таких случаев было немало. В княжеской среде стало модным брать в жены православных татарских ханшей, вместе с ними на Русь приезжали целые семейства их приближенных, которые, в свою очередь, приобщались к русской повседневности. Не отставали от князей и простые воины, купцы, ремесленники.
Другой мощнейший поток татарских переселенцев на Русь - это язычники, убегавшие от насильственной исламизации, а также профессиональные воины, искавшие для себя службу и ставшие впоследствии ударной силой русской конницы.
Так складывались взаимоотношения Руси и Золотой Орды к концу XIII века, отношения непростые, часто трагические. Однако русская пословица гласит: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Мы уже говорили, что на русские земли имели свои виды многие западно-европейские державы, и в первую очередь Ватикан, стремившиеся не только захватить страну, но и разрушить уже устоявшееся мировоззрение народа, его традиции и веру Православную. Защитить все это нам татары и помогли своими ярлыками на княжение, своими походами на Венгрию, Польшу, Литву, своими отрядами, присылаемыми по просьбе русских князей, в частности для обороны Новгорода и Пскова от немецко-датских рыцарей, пришедших мстить за нанесенное им поражение под Раковаром в 1268 году, для защиты Смоленска от литовского князя Тройдена (1274 г.) и наказания того же Тройдена, отнявшего у Льва Даниловича несколько галицких городов.
И вообще, Северо-Восточная Русь, находившаяся с Золотой Ордой то ли в вассальных, то ли в союзнических отношениях, воспринималась Западом как сама Орда, а поэтому, памятуя ее недавний поход в сердце Европы (1241–1242 гг.), никто особенно рисковать не хотел. По этой же причине до поры до времени не трогали и Галицко-Волынскую Русь, несмотря на ее заметное ослабление при возрастающей мощи западных и северных соседей.
Вот так расположились звезды для Руси во второй половине XIII века.
