Крещение Руси - одно из важнейших культурных событий в истории Древней Руси. Оно положило конец языческой и начало христианской истории России. Крещение Руси произошло в конце IX века, усилиями, которые предпринял Князь Владимир в ходе утверждения христианства как государственной религии. Крещение Руси не проходило безболезненно для русского народа и было сопряжено со значительным сопротивлением новой православной культуре.
Не смотря на то, что хотя фактически, масштабное Крещение Руси началось лишь в IX веке, предпосылки для этого события, появились уже давно. Земли и народы, объединённые именем Древняя Русь, узнали христианство задолго до 988 г., когда его официально принял Князь Владимир. Существует предположение, согласно которому русов, находившихся под властью хазар, впервые крестили просветители славян Кирилл и Мефодий во время своего путешествия в Хазарский каганат в 858 г.
Изначально, дорогу христианству к самому сердцу киевского княжения Руси проложила княгиня Ольга, вдова убитого древлянами князя Игоря. Около 955 г. она проникнулась христианством и приняла крещение в Константинополе. Оттуда она и привезла греческих священников на Русь. Однако христианство тогда не получило широкого распространения. Сын княгини Ольги Святослав не видел нужды в христианстве и продолжал чтить старых богов. Заслуга утверждения православия на Руси принадлежит одному из его сыновей, Князю Владимиру.
Принятие христианства князем Владимиром не было свободно от политических расчётов. Византийский император Василий II (976—1025 гг.), искавший союзника против претендента на престол военачальника Варды Фоки, обратился за помощью к Владимиру Киевскому, соглашаясь выдать за него сестру Анну. Не приняв крещения, Владимир не мог жениться на принцессе, а такой союз высоко поднимал политический статус киевских князей. Союз с Византией был необходим для укрепления растущего авторитета древнерусского государства. Для славян Византия была таким же символом мощи, богатства и державного блеска, как и для других сопредельных государств, только начинавших строить и укреплять свою государственность. Союз с Византией открывал необходимые перспективы как для дальнейшего военного, так и экономического роста.
Наиболее распространённая версия обстоятельств Крещения Руси такова. Владимир отправил в помощь Василию II дружину, численностью около 6 тыс. человек, но греки не спешили выполнять обещания. Князь «поторопил» их, взяв город Корсунь (Херсонес), который не без некоторой иронии был предложен им как вено — выкуп за невесту. Империи оставалось тешить самолюбие лишь тем, что формально она приобретала нового подданного. Киевский князь получал третьестепенный придворный титул, автоматически вводящий тем не менее его в иерархическую систему империи. «Дипломатический» брак русского князя и византийской принцессы мог к тому же надолго обезопасить северные границы Византии, а преобладание на первых порах греческих священнослужителей на Руси предоставляло Царьграду (Константинополю) возможность воздействия на непредсказуемых русов авторитетом Православной Церкви.
В конце лета 988 г. Владимир собрал всех киевлян на берегу Днепра и в его водах их крестили византийские священники. Это событие и вошло в историю как крещение Руси, став началом длительного процесса утверждения христианства на русских землях.
Русские летописи содержат легендарные сведения о выборе веры князем Владимиром. Предания по-своему отразили реальную картину дипломатической активности киевского великокняжеского двора. Помимо Византии он поддерживал контакты с Хазарским каганатом, Римом, западноевропейскими странами, мусульманскими народами, южными славянами. Эти отношения были связаны и с поиском пути государственного развития, и с определением политической, культурной и духовной ориентации Киева.
Среди причин, определивших выбор именно Византии образцом государственного строительства, важную роль сыграло великолепие православного священнодействия. В летописи приводятся впечатления русского посольства о богослужении: в Царьградском храме послы, по их словам, не знали, на небе они или на земле. Неземной красотой храмов, благолепием службы поразила их Византийская Церковь. Незадолго до этого, рассказывает «Повесть временных лет» под 986 г., князь Владимир беседовал с послами из Волжской Булгарии об исламе, с миссионерами из Рима, с хазарскими проповедниками иудаизма и с «греческим философом» — православным миссионером. Особенно князю понравилась речь философа, и он стал склоняться к православию.
После крещения, которое, по преданию, Владимир принял в Корсуни, суровый правитель и воин, проложивший путь к вершинам власти в жестокой междуусобной борьбе, имевший шесть жён (не считая порядка восьмиста наложниц), не препятствовавший ранее человеческим жертвоприношениям, искренне принял учение Церкви о грехе, слова Христа о любви и милосердии. Крещение преобразило Владимира. Он даже всерьёз вознамерился ввести неслыханное до тех пор в человеческой истории новшество — отменить смертную казнь для разбойников, боясь греха.
Правление Владимира отмечено появлением на Руси христианской благотворительности, исходящей от государственной власти. Князь содействовал устройству больниц и богаделен (приютов для стариков и инвалидов), заботился о пропитании неимущих киевлян. Государственную поддержку получили строительство и украшение храмов, была создана первая школа, началась полномасштабная подготовка русского духовенства.
Конечно, насильственная христианизация и уничтожение древних языческих святилищ встречали подчас яростное сопротивление народа и жречества. Однако, в силу того, что первые русские христианские священники проявляли лояльность к ассимиляции языческих традиций к православным. Всё это привело к созданию самобытной православной традиции. И в результате, христианство содействовало общему развитию культуры, созданию памятников письменности, искусства и архитектурного зодчества Древней Руси.
Русская Православная ЦерковьВ X—XI вв. первые епископии-епархии которые образовала Русская Православная Церковь, помимо Киева были размещены в Новгороде, Ростове Великом, Белгороде (ныне село Белгородка неподалёку от Киева), Юрьеве (ныне город Белая Церковь), Чернигове, Владимире-Волынском. Изначально, Русская Православная Церковь подчинялись Киевской митрополии. Митрополит сам назначал епископов, мог созывать поместные соборы.
Церковный устав князя Владимира предоставил Киевской митрополии большие права. Так, сфера церковного суда была значительно шире, чем в Византии: ему подлежали, в частности, многие дела, связанные с семейными отношениями. Это должно было способствовать преобразованию моральных устоев общества на христианских началах. Авторитет Церкви в среде, где были сильны дохристианские верования и традиции, изначально подкреплялся обширными земельными владениями. Это уравнивало Церковь в правах с представителями высших социальных слоёв. Тем самым принимались меры и к тому, чтобы церковные иерархи не попадали в зависимость от произвола местных князей и бояр.
Православная культураВизантийская православная культура быстро привилась на Руси и дала мощные побеги. Этому немало способствовало существование уже развитого славянского византинизма — «ославяненной» византийской православной культуры. Центром славянской культуры в то время была Болгария, с которой Киевская Русь имела устойчивые связи. Быстро развилась самобытная русская письменная традиция.
Уже через полстолетия после крещения Руси первый митрополит Киевский Иларион создаёт произведение выдающихся литературных достоинств. В его «Слове о Законе и Благодати» выражено осознание того, что единство Руси неотрывно от «благодати и истины», полученных во Христе. «Слово» святителя Илариона выражает горячую «похвалу кагану [князю] нашему Владимиру», через которого призван Богом «язык русский» — народ Руси. Подлинным литературным изяществом не менее, чем духовной силой, отличаются проповеди Кирилла, епископа Туровского — талантливого церковного писателя XII в.
При Ярославе Мудром (1019—1054 гг.), сыне Владимира, Киев стал одним из европейских центров культуры. Устроение школ и переводческое дело приобрели значительный размах. Дети и внуки самого Ярослава хорошо знали византийскую литературу; об этом свидетельствуют, в частности, сочинения Владимира Мономаха, внука Ярослава Мудрого.
Однако, не смотря та то, что Русь была крещена, простые люди продолжали чтить русские языческие традиции, постепенно приспосабливая их к христианским. Таким образом и возникло русское православие - причудливое сочетание славянского язычества и христианства. Не смотря на это, Крещение Руси продолжает оставаться одним из самых значительных событий в истории русской культуры.
Краткий обзор древних обрядов.
Рождение
Когда дитя благополучно родилось то начиналась большая серия ритуалов призванных защитить ребенка от злых духов, приобщить к природе и отдать под ее покровительство нового человека, чтобы ему сопутствовала удача в делах и жизни.
Первой пелёнкой сыну служила отцовская рубаха, дочери—материнская. Вообще, все самые первые действия с младенцем (купание, кормление, подстригание волос и так далее) были окружены важными и очень интересными ритуалами, которым опять же можно посвятить отдельную книгу. Присмотримся лишь к одному.
В наши дни, желая приобщить новорожденного к христианской религии, родители несут его в церковь, где священник крестит его опуская в купель с водой. При этом нарекается имя.
Между тем обычай окунать младенца в воду (или по крайней мере обрызгивать) отмечен у самых разных народов. В частности, так поступали скандинавы в эпоху викингов. Очень долгое время это объяснялось влиянием христианства. Однако потом сходные обычаи были зафиксированы у народов, никогда даже не слышавших о христианстве!
Крещение
Крещение совершалось в церкви или дома. Крестили младенца не в день его рождения, а на третий или на сороковой день жизни. Родители на обряде не присутствовали. Их заменяли крестная мать и крестный отец. Крестная мать обычно дарила крестнику первую рубашку, а крестный отец - нательный крестик.
Обряд состоял в том, что священник погружал малыша в сосуд с водой и вынимал его со словами:
"Крещается во имя Отца и сына и Святого духа раб божий (далее следовало нарекаемое имя)".
Считалось, что после крещения ребенок Очищается от первородного греха и входит в лоно православной церкви.
К самому обряду выбора, и наречения имени относились очень серьезно. У многих народов, в том числе у языческих славян, бытовал обычай хранить в тайне присвоенное младенцу имя. Ведь оно было своеобразным "ключом" к здоровью и благополучию человека, служил охранительным талисманом.
Предполагалось, что враги, выведав имя, могли нанести человеку непоправимый вред. Чтобы этого не произошло, использовали "заменители" настоящего имени (особенно в.детстве). Часто подобный "заменитель" был оскорбительным по звучанию -"лихо", "горюн", "хвороба". Славяне считали, что услышав такое имя, злые силы не станут претендовать нанезавидного ребенка. Если ребенок болел, плохо рос, ему могли произвести ритуальную смену имени, надеясь, что со старым именем уйдут и преследующие малыша беды. Меняли имя ив течение жизни: когда проводился обряд инициации (посвящения во взрослую жизнь), когда девушка выходила замуж, воину на грани жизни и смерти и т.п.
После обряда крещения устраивали крестинный обед или "каши". Обычно на него приглашали всех родственников и знакомых. Главным лицом на обеде была крестная мать (кума). Ей посвящались основные песни. Они содержали благопожелания ребенку.
Крестинный обед завершался Особым ритуалом. Бабка-повитуха выносила к столу горшок с кашей. Каша, гречневая или пшенная, варилась круто, так, чтобы в ней стояла ложка. Иногда в нее клали мед. На стол выкладывали ломоть хлеба и втыкали в него ложки, собранные у всех сидящих за столом. Бабка обращалась к гостям с просьбой выкупить ложки. Кум, Кума и остальные гости передавали ей заранее приготовленные подношения и разбирали ложки.
Отдельную, сильно посоленную ложку каши, давали отцу младенца. Она так и называлась - пересол. Далее кашей оделялись все присутствующие, в доме дети, прочее делили на части и раздавали каждому гостю. Считалось, что с кашей едок наделяется благополучием. Поэтому гости в свою очередь старались принести с крестинного обеда домой немножко каши, чтобы скормить ее собственным детям и передать им часть божественного благорасположения.
Обряд имянаречения
Обряд имянаречения - если славянин или славянка с рождения были названы славянским именем, то обряд наречения проводить не нужно. Конечно, если нет необходимости наречь новым именем. Если же человек не был крещён или приведён к какой-либо другой чужой вере, то обряд наречения проводят следующим образом. Нарекаемый стоит лицом к Свещенному Огню. Жрец трижды окропляет родниковой водой лицо, чело и темя, произнося слова: "Яко тоя вода чиста, тако будет чисто лице; яко тоя вода чиста, тако будут чисты мысли; яко тоя вода чиста, тако будет чисто имя!". Затем жрец отрезает прядь волос у нарекаемого и кладёт их в Огонь, произнося при этом шёпотом новое имя. До того, как человек получит имя, никто, кроме жреца и нарекаемого не должен выбранное имя знать. После этого жрец подходит к человеку и громко произносит: "Нарцемо имя тебе...(имярек)". И так трижды. Жрец даёт наречённому горсть зерна для принесения требы и братину сурьи для поминовения предков. Славянин, который был до этого крещён, либо был приведён к какой-либо другой чужой вере, должен сначала пройти обряд очищения. Для этого усаживают человека на колени на колоду (он не Должен касаться коленями земли), обводят это место замкнутым кругом. Перед тем, как сесть в круг, нарекаемый снимает с себя одежду, обнажаясь по пояс. Круг чертится ножом, который потом оставляют в земле до окончания обряда. Как правило, перед началом наречения бросают жребий: достоин ли человек такой чести получить Славянское имя и перейти под покровительство Предков. Делается это следующим образом: жрец, стоя за спиной нарекаемого, трижды взмахивает топором над головой последнего, стараясь слегка коснуться лезвием волос. Затем бросает топор на землю за своей спиной. Если лезвие упавшего топора указывает на нарекаемого, то продолжают обряд. Если нет - откладывают наречение до лучших времён. Итак, если жребий выпал удачно, то нарекаемому слегка омывают голову родниковой водой, обносят посолонь огнём, осыпают зерном, делая очистительные движения руками. Очищение проводит жрец или трое жрецов. Обходят нарекаемого посолонь по кругу, держа свои правые руки над его головой. В это время они протяжно возглашают клич "Гой" - три раза. Подняв руки к небу, торжественно восклицают: "Нарцемо имя тебе...", далее произносится имя, выбранное общиной (по согласованию со жрецом), или имя, которое нарекаемый выбрал себе сам (опять же по согласию жреца). И так восклицают три раза. Круг разрывается, наречённому даётся горсть зерна для его первого жертвоприношения и ковш с мёдом для поминовения предков, под чьё покровительство он теперь переходит.
Древние люди считали имя важной частью человеческой личности и предпочитали хранить его в тайне, чтобы злой колдун не сумел «взять» имя и использовать для наведения порчи (подобно тому, как использовали для этого остриженные волосы, клочки одежды, выкопанные куски земли со следами на ней и даже сор, выметенный из избы). Поэтому в древности настоящее имя человека обычно было известно только родителям и нескольким самым близким людям. Все остальные звали его по имени рода или по прозвищу, как правило носившему охранительный характер: Некрас, Неждан, Нежелан. Подобные имена-прозвища должны были «разочаровать» болезни и смерть, заставить их искать «более достойную» поживу в других местах. Так поступали не только славяне. Например, красивое турецкое имя Йылмаз означает " то, что не нужно даже и собаке"
Язычник ни под каким, видом не должен был говорить «Я — такой-то», ведь он не мог быть до конца твердо уверен, что его новый знакомый заслужил знание полного доверия, что он вообще человек, а не мой дух. На первых порах он отвечал уклончиво:
«МЕНЯ называют...» А ещё лучше» если даже и это произносил не он сам, а кто-то другой. Всем известно, что по правилам хорошего тона до сих пор считается предпочтительным, чтобы двоих незнакомых людей представлял друг другу кто-нибудь третий. Вот, из какой дали времён пришёл этот обычай.
Свадьба
Свадьба - в древности каждый человек осознавал себя в первую очередь членом определенного рода. Дети принадлежали к роду родителей, а вот дочь-девушка, выходя замуж, переходила в род мужа. (Именно поэтому замуж «выходят» — в смысле, выходят из своего рода, покидают его.) Отсюда и повышенное внимание которое мы посейчас видим на свадьбах, и обычай брать фамилию мужа, ведь фамилия—это знак рода. Отсюда и сохранившееся кое-где обыкновение звать родителей мужа «мамой» и «папой», чем, кстати, пожилые люди нередко весьма дорожат, хотя, откуда взялся такой обычай, объяснить толком не могут. «Вошла в семью» — и всё тут!
Теперь нам ясно, почему жених старается внести невесту через порог своего дома обязательно на руках: ведь порог — это граница миров, и невесте, прежде «чужой» в этом мире, надлежит превратиться в «свою»...
А что белое платье? Иногда приходится слышать, будто оно, дескать, символизирует чистоту и скромность невесты, но это неправильно. На самом деле белый—цвет траура. Да, именно так. Чёрный в этом качестве появился сравнительно недавно. Белый же, как утверждают историки и психологи, с древнейших времён был для человечества цветом Прошлого, цветом Памяти и Забвения. Испокон веку такое значение придавали ему на Руси. А другим - траурно свадебным цветом был красный, чермный, как он еще назывался. Его издавна включали в одеяние невест. Есть лаже народная песня: «Не шей ты мне, матушка, красный сарафан» — песня дочери, которая не хочет уходить из родного дома к чужим людям - замуж. Итак, белое (или красно-белое) платье — это «скорбное» платье девушки, «умершей» для своего прежнего рода.
Теперь про фату. Ещё совсем недавно это слово означало просто «платок». Не теперешнюю прозрачную кисею, а настоящий плотный платок, которым наглухо закрывали невесте лицо. Ведь с момента согласия на брак её считали «умершей», а жители Мира Мёртвых, как правило, невидимы для живых. И наоборот. Не случайна знаменитая фраза из «Вия» Н. В. Гоголя:
«Подымите мне веки: не вижу!» Вот и невесту никому нельзя было видеть, а нарушение запрета вело ко всевозможным несчастьям и даже к безвременной смерти, ибо в этом случае нарушалась граница и Мёртвый Мир «прорывался» в наш, грозя непредсказуемыми последствиями... По той же причине молодые брали друг друга за руку исключительно через платок, а также не ели и не пили (по крайней мере невеста) на всём протяжении свадьбы: ведь они в этот момент «находились в разных мирах», а касаться друг друга и тем более вместе есть могут только люди, принадлежащие к одному миру, более того — к одной группе, только «свои».
В наши дни молодым тоже не рекомендуют усердно угощаться на собственной свадьбе и тем более пить хмельные напитки, но уже совсем по другой причине. Им надлежит в скором времени стать Матерью и Отцом, а могут ли у пьяных супругов родиться полноценные дети?
Надо упомянуть и ещё об одном интересном обычае, связанном с совместной едой жениха и невесты. В старину на Руси говорили: «Не женятся на тех, с кем вместе едят». Казалось бы, что в том плохого, если парень и девушка дружно работают или охотятся и едят из одной миски, как брат и сестра? Вот именно — как брат и сестра. (совместная трапеза делала людей «родственниками». А браки между родственниками не поощрялись — опять таки в интересах потомства...
На русской свадьбе звучало множество песен, притом большей частью печальных. Тяжелая фата невесты понемногу набухала от искренних слёз, даже если девушка шла за любимого. И дело здесь не в трудностях жизни замужем в прежние времена, вернее, не только в них. Невеста покидала свой род и переходила в другой. Стало быть, она покидала духов-покровителей прежнего рода и вручала себя новым. Но и былых незачем обижать и сердить, выглядеть неблагодарной. Вот и плакала девушка, слушая жалобные песни и изо всех сил стараясь показать свою преданность родительскому дому, прежней родне и её сверхъестественным покровителям — умершим предкам.
Вспомним и про «косу — девичью красу». С языческих пор сохранился обычай прощаться с нею навеки и заплетать молодой жене две косы вместо одной, притом укладывая пряди одну под другую, а не поверх. Если же девушка убегала с любимым против воли родителей (именно такой брак назывался "браком против воли", воля имелась в виду исключительно родительская, а не самой невесты, (как думают иногда), молодой муж обрезал драгоценную девичью косу и предъявлял ее новоиспеченным тестю и теще вместе с выкупом за умыкание девушки. И в любом случае замужняя женщина должна была прикрывать свои волосы головным убором или платком (чтобы «сила», заключённая в них, не повредила новому роду). «Опростоволосить» женщину, то есть сорвать с неё головной убор, значило нанести колдовской ущерб её семье, оскорбить её саму и нажить серьёзные неприятности—штраф, если не кровную месть. А свадебный выкуп назывался в Древней Руси «вено», и это слово родственно словам «венок» и «венец» —- девичий головной убор.
Новоселье
Новоселье - начало строительства нового дома было связано с комплексом ритуальных действий, предупреждающих возможное противодействие со стороны нечистой силы. Выбирая безопасное для стройки место, нередко вначале выпускали корову и ждали, пока она ляжет на землю. Это место считалось удачным для будущего дома.
Перед Закладкой нижних бревен под передним углом закапывали монету - "для богатства", рядом с монетой клали кусочек ладана—"для святости".
После возведения сруба резали петуха и брызгали кровью на четыре угла, Животное зарывали под дверью.
Самым опасным периодом считался переезд в новую избу и начало жизни в ней. Предполагалось, что" нечистая сила будет стремиться всеми силами помешать будущему благополучии.
Чтобы обмануть ее, первыми в дом пускали петуха или кошку, которые должны были принять на себя возможную опасность от нечистой силы. За животными входили с иконой и хлебом - солью все остальные члены семьи. Считалось, что безопаснее переходить в новый дом ночью, поскольку нечистая сила не предполагала, что в это время люди могут заселять дом. .
Поставив в передний угол икону, все члены семьи крестились на нее. Затем хозяйка отрезала от каравая хлеба первый ломоть и клала его под печку» приветствуя домового.
До середины XIX века во многих местах России сохранялся и проводился также другой древний ритуал:
- сняв одежду, до рассвета хозяйка дома нагишом обходила новую избу и произносила приговор: "Поставлю я около двора железный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь.не перескочил, - ни гад не переполз, ни лихой человек ногой не переступил и дедушка - лесной через него не заглядывал".
Чтобы придать заклятью дополнительную силу, женщина должна была трижды кубарем перевернуться в воротах, приговаривая: "Дай, чтобы род и плод в новом доме увеличивались".
Незадолго до новоселья или сразу после переезда хозяин обязательно приглашал перебраться на новое место домового он ставил под печку угощение, клал рядом открытый мешок (чтобы домовой туда забрался) и просил его последовать за семьей.
Вводя в новый хлев скотину, хозяин также представлял ее домовому. В противном случае, считалось, скотина не приживется на новом месте.
Жатва
С периодом жатвы был связан обширный комплекс обрядов и магических ритуалов. Они не были приурочены к определенной дате, а зависели от времени созревания злаков. Жертвенные обряды проводились, чтобы отблагодарить землю-матушку за долгожданный урожай. С помощью магических действий участники обряда стремились вернуть земле плодородие, обеспечивая урожай будущего года. Кроме того, обряд имел практическое значение: жницам требовался определенный перерыв в работе.
Начало жатвы отмечалось особым обрядом "первого снопа". Первый сноп, называемый именинником, жала старшая в семье женщина. Сноп обвязывали лентами, украшали цветами, а затем ставили под иконами в переднем углу. Когда жатва заканчивалась, сноп скармливали домашним животным, а часть зерен прятали до следующего сева. Эти зёрна через год подсыпали в первую пригоршню зерна.
Поскольку хлеб жали в основном женщины, песни пелись, в основном, от их имени. Пение помогало организовать ритмический темп работ. Каждая строчка в жатвенной песне заканчивалась высоким возгласом: "У" иди "Гу"
Пора же, мати, жито жати
Ох и колосок налился -У?
Колосок налилсяУ?
Пора же, мати, дочку дати, У!
Ох, и голосок сменился - У!
Жатву старались, закончить как можно быстрее, пока не (осыпалось зерно. Поэтому нередко хлеб дожинали "веем миром"» выходя «а одно поле. По дороге на толоку (совместную работу) ж обратно домой пели специальные песни, в которых обращались к зерну:
Когда заканчивали жать поле, землю благодарили и просили ее передать часть своей силы.
Окончание жатвы сопровождалось особым обрядом «обнимания козы». Старшая жнея оставляла небольшую круглую площадку несжатых колосьев, вокруг нее и внутри тщательно выпалывали траву, оставшиеся колосья связывали наверху. Так получался небольшой шалашик, называвшийся "козой". В середину шалашика клали ломоть хлеба, посыпанного солью: приносили дар матери - земле. Затем все присутствующие читали молитву, благодаря бога за то, что благополучно завершили жатву.
После этого начиналось гадание: старшая жница садилась на землю спиной к "козе", около нее складывали серпы. Взяв в руку по одному серпу, жница кидала их через голову. Если серп при падении втыкался в землю, то это считалось недобрым предзнаменованием. Если серп падал плашмя или оказывался неподалеку от козы, то его хозяйке предсказывали долгую жизнь.
Когда все поля были сжаты, совершали обряд женитьбы серпа. Жницы благодарили серп за то, что он помог им собрать хлеб и не обрезал руку.
На каждом поле оставляли несжатым пучок колосьев, его называли пожиналъной бородой и предназначали какому-нибудь из христианских святых: Илье пророку (Перуну), Николе чудотворцу или Егорию. Для этого стебли свивали жгутом, а колосья втаптывали, в землю. Затем сверху клали кусок хлеба, посыпанного солью.
Считалось, что в оставленной на поле бородке сохранялась плодородящая сила зерна, ее стремились отдать земле, чтобы обеспечить плодородие земли в будущем году.
Чтобы не обидеть землю, последний сноп всегда жали молча, потом, не произнося ни слова, уносили домой. Этому снопу приписывалась магическая сила. Внося дожиночный сноп в дом, хозяйка произносила приговор:
Кыш, мухи, вон,
Хозяин пришел в дом.
Зерно из снопа Хранили весь год.
Колядование
Колядование - происхождение обряда колядования уходит корнями в глубокую древность. Еще в языческие времена, несколько раз в году, славяне производили заклинание - злых духов.
С принятием христианства обряд был приурочен к святочному периоду. Он состоял в том, что по домам ходили группы славельщиков, состоявшие в основном из подростков. Каждая группа несла шести - или восьмиконечную звезду, склеенную из серебристой бумаги. Иногда звезду делали полой и внутри нее зажигали свечу. Светящаяся в темноте звезда словно плыла по улице.
Славильщики останавливались под окнами, заходили в дома и просили у хозяев разрешения спеть колядки. Как правило, в каждом доме славильщиков встречали радушно и гостеприимно, заранее готовили угощение и подарки.
Содержание колядок было разнообразным, но объединяло их одно: щедрым хозяевам желали получить богатый урожай, обильный приплод у скота, быть здоровыми и счастливыми, благодарили за щедрые подарки и угощение; скупых порицали, желали им неурожая, накликали засуху и всякие несчастья.
Закончив петь, славильщики получали в подарок специальное обрядовое печенье, выпеченные из теста фигурки домашних животных, съестные припасы, а иногда и деньги.
После обхода нескольких домов славильщики собирались в заранее намеченной избе и устраивали общую пирушку. Все принесенные дары и еда делились между участниками.
Похоронный обряд
Похоронный обряд - простейший похоронный обряд состоит в следующем: "Аще кто умряше, творят трызну надъ нимъ, и посемъ творяху краду велику (особый костёр, "крада" (крадущий из нашего мира положенные на него предметы) выкладывается в виде прямоугольника, высотой по плечи человека. На 1 домовину необходимо брать в 10 раз более дров по весу. Дрова должны быть дубовые или берёзовые. Домовина же делается в виде ладьи, лодки и т.д. Причём нос ладьи ставят на закат солнца. Самым подходящим днём для похорон считается пятница - день Мокоши. Покойника одевают во всё белое, закрывают белым покрывалом, кладут в домовину милодары и поминальную еду. Горшок ставят в ногах покойного. Покойник у вятичей должен лежать головой на запад), и възложахуть и на краду мертвеца сожжаху (Поджигает старейшина, либо жрец, раздевшись по пояс и стоя спиной к краде. Краду поджигают днём, на закате, чтобы покойный "видел" свет и "шёл" вслед за уходящим солнцем. Внутренность крады набита легковоспламеняющейся соломой и ветками. После того, как огонь разгорится, читается погребальная молитва.
По окончании молитвы все замолкают до тех пор, пока к небу не поднимется огромный столб пламени - знак того, что умерший поднялся к Сварге), а посем собравши кости (у Северян, например, принято было кости не собирать, а насыпать сверху малый холм, на котором устраивалась тризна. Бросив сверху оружие и милодары, участники тризны расходились, чтобы набрать в шлемы земли и насыпать уже большой могильный холм), вложаху в судину малу (глиняный горшок) и поставяху на столпе (в маленькой погребальной избушке "на курьих ножках") на путехъ (на пути из селения к закату солнца), еже творять Вятичн и ныне (обычай ставить избушки "на курьих ножках" над могилой сохранился в Калужской области до 30-х годов XX века)".
Обряды в честь мертвых - во многих славянских землях до сих пор сохранились следы праздников в честь мертвых. Народ ходит на могильники 1 Сухеня (Марта), в час рассвета и там приносит жертвы мертвым. День носит название - "Навий день" и также посвяшен Морене. Вообще любой обряд в честь мертвых имеет свое название - Тризна. Тризна по умершим есть пир посвященный в их честь. Со временем славянскую Тризну, изменили в поминки. Тризна ранее представляла собой целый ритуал: На могильник приносят лепешек, пирогов, крашенных яиц, вина, и поминают мертвого. При этом, обычно женщины и девушки причитают. Причитанием вообще называют плачь по покойнику, но не безмолвный, не простой истерический припадок, допускающий потерю слез часто без звука, или сопровождаемый всхлипыванием и повременными стонами. Нет, это печальная песня потери, лишения, которой автор, сам потерпевший или понесший лишение. Автор таких причитаний, обливаясь горючими слезами об умершем родственнике, и будучи не в состоянии затаить в себе душевной тревоги падает на могильник, где скрыт прах, или ударяя себе в грудь, плачет, выражая на распев в форме народных песен, слово сказанное ею от всей души, от всего сердца, часто глубоко прочувственное, иногда даже носящее в себе глубокий отпечаток народной легендарности.
После причитаний устраивалась тризна. Есть также народные тризны, во время которых памятствует весь народ. В современности, народ совершает такую тризну на Радуницу или Великдень(Пасха). Песни, явства, и причитания доставляют отраду душам умерших и они за это, живым внушают полезную мысль или совет.
Древние славяне были язычниками, обожествлявшими силы природы. Главным богом был, по-видимому, Род, бог неба и земли. Он выступал в окружении женских божеств плодородия - Рожаниц. Важную роль играли также божества, связанные с теми силами природы, которые особенно важны для земледелия: Ярило - бог солнца (у некоторых славянских племен он назывался Ярило, Хорос) и Перун - бог грома и молнии. Перун был также богом войны и оружия, а потому его культ впоследствии был особенно значителен в дружинной среде. В России, до введения христианской веры, первую степень между идолами занимал Перун, бог молнии, которому славяне еще в VI веке поклонялись, обожая в нем верховного Мироправителя. Кумир его стоял в Киеве на холме, вне двора Владимирова, а в Новгороде над рекою Волховом был деревянный, с серебряною головою и с золотыми усами. Известны также "скотий бог" Волос, или Белее, Даждьбог, Стрибог, Самаргла, Сварог (бог огня) Мокоша (богиня земли и плодородия) и др. Богам приносили жертвы, иногда даже человеческие. Языческий культ отправлялся в специально устроенных капищах, где помещался идол. Князья выступали в роли первосвященников, но были и особые жрецы - волхвы и кудесники. Язычество сохранялось и в первое время существования Древнерусского государства, а его пережитки сказывались еще несколько веков.
В договоре Олега с греками упоминается еще о Волосе, которого именем и Перуновым клялися россияне в верности, имея к нему особенное уважение, так как он считался покровителем скота, главного их богатства. - Сии. Бог веселья, любви, согласия и всякого благополучия именовался в России Ладо; ему жертвовали вступающие в брачный союз. Славяне охотно умножали число идолов своих и принимали чужеземных. Русские язычники ездили в Курляндию и в Самогитию для поклонения кумирам; следственно, имели одних богов с латышами. Купалу, богу земных плодов, жертвовали перед собиранием хлеба, 23 июня, в день св. Агриппины, которая для того прозвана в народе Купальницею. Молодые люди украшались венками, раскладывали ввечеру огонь, плясали около его и воспевали Купала. Память сего идолослужения сохранилась в некоторых странах России, где ночные игры деревенских жителей и пляски вокруг огня с невинным намерением совершаются в честь языческого идола.
24 декабря язычники русские славили Коляду, бога торжеств и мира. Накануне Рождества Христова, дети земледельцев собирались колядовать под окнами богатых крестьян, величали хозяина в песнях, твердили имя Коляды и просили денег. Святошные игрища и гадание кажутся остатком этого языческого Праздника.
Желая выразить могущество и грозность богов, славяне представляли их великанами, с ужасными лицами, со многими головами. Греки хотели любить своих идолов (изображая в них примеры человеческой стройности), а славяне только бояться; первые обожали красоту и приятность, а вторые-одну силу и, еще не довольствуясь собственным противным видом истуканов, окружали их гнусными изображениями ядовитых животных: змей, жаб, ящериц и проч.
Священники именем народа приносили жертвы и предсказывали будущее. В древнейшие времена славяне заклали в честь Богу невидимому одних волов и других животных; но после, омраченные суеверием идолопоклонства, обагряли свои требища кровию христиан, выбранных по жребию из пленников или купленных у морских разбойников. Жрецы думали, что идол увеселяется христианскою кровию, и к довершению ужаса пили ее, воображая, что она сообщает дух пророчества. В России также приносили людей в жертву, по крайней мере во времена Владимировы. Балтийские славяне дарили идолам головы убиенных опаснейших неприятелей.
У славян существовал годовой цикл земледельческих праздников в честь солнца и смены времен года. Языческие обряды должны были обеспечить высокий урожай, здоровье людей и скота.
Особыми обрядами сопровождались важнейшие события в жизни человека - рождение, свадьба, смерть. Погребение мертвых было также действием священным между языческими славянами. Старейши на деревни объявлял жителям смерть одного из них посредством черного жезла, носимого со двора на двор. Все они провожали труп с ужасным воем, и некоторые женщины, в белой одежде, лили слезы в маленькие сосуды, называемые плачевными. Разводили огонь на кладбище и с сжигали мертвого с его женою, конем, оружием; собирали пепел в урны, глиняные, медные или стеклянные, и зарывали вместе с плачевными сосудами.
Иногда сооружали памятники: обкладывали могилы дикими камнями или ограждали столпами. Печальные обряды заключались веселым торжеством, которое именовалось стравою и было еще в VI веке причиной великого бедствия для славян: ибо греки воспользовались временем сего пиршества в честь мертвых и наголову побили их войско.
Славяне российские - кривичи, северяне, вятичи, радимичи - творили над умершими тризну: показывали силу свою в разных играх воинских, сжигали труп на большом костре и, заключив пепел в урну, ставили ее на столпе в окрестности дорог.
Как известно, у древних славян было большое множество различных обрядов. Одним из них было крещение младенца (новорожденного).
Крестить малыша можно было и в церкви, и дома. При этом родителям не допускалось присутствовать при обряде. Вместо них – крестный отец и крестная мать. Они обязательно приносили с собой подарки: крестную рубашку и крестик.
Интересно, что ребенка крестили не сразу после рождения. Делали это на третий день либо на сороковой. Славянский обряд крещения состоял в том, что священник (волхв) погружал ребенка в святую воду, произнося при этом необходимые слова. Также во время крещения ребенку давали имя, которым не называли дитя в обычной жизни. Вообще это имя было некой тайной. Славяне верили, что в этом случае ребенок будет здоров и защищен от бед.
Крестный обед
После совершения самого обряда проводили крестный обед. Звали всю родню и близких друзей.
Заведовала обедом кума, или крестная мать. Во время этого действа малышу желали всего самого наилучшего. Окончанием обеда был особый ритуал. Бабка приносила горшочек с кашей. Крупу для блюда брали либо гречневую, либо пшено. Важно было приготовить кашу очень и очень густой. Можно было подсластить ее ложкой меда. Затем на стол клали кусок хлеба, в который все присутствующие буквально «втыкали» свои ложки. Затем бабка предлагала гостям выкупить их. Выкупом служили подарки для новорожденного и его родителей.
Первую ложку каши получал отец малыша. Но она была не обычной, а пересоленной. Затем угощение получали и остальные, но в первую очередь дети. Хорошим знаком было принести немного каши домой, чтобы ее попробовали дети.
Серия ритуальных действий, связанных с нарече-нием имени новорожденному и стремлением обеспечить его благополучие.
Появление ребенка на свет сопровождалось рядом магических действий, которые должны были обеспечить ему долгую жизнь и крепкое здоровье. Сразу после рождения бабка-повитуха брала младенца на руки и обходила баню, где обычно происходили роды. Одновременно она произносила заговор: .
Бабка Соломонида
На престолу стояла,
Христа повивала,
И нам, рабам, приказала
Роженице помогать,
Младенца повивать.
Чтобы, мои внучок
Велик рос, здоров был,
До церкви божьей ходил.
Божье писание читала
Отца, мать почитал,
И всех старших,
И меня, бабушку.
Чтоб его князи-бояре любили.
В высокий терем, водили,
За дубовый стоя садили,
Чаем, кофеем поили,
Золотым перстнем дарили.
Красной девицей.
Если ребенок рождался в рубашке (плодной оболочке) — это считалось хорошей приметой. Рубашку тщательно хранили (закапывали или берегли в сундуке), полагая, что это залог многих лет будущей жизни младенца, В отдельных районах России был распространен обычай печь ржаные хлебы с оттиском ступни и ручки новорожденного и рассылать родственникам, живущим в других деревнях.
Ритуал крещения христиане заимствовали из более древних религиозных систем. Аналогичные обряды были известны у многих народов с глубокой древности в том числе и в язычестве. Смысл их сводился к тому, что при наречении имени ребенок становился членом общины и получал общинную защиту от любых возможных врагов и злых сил (прежде дитя только своих отца и матери, с этого момента он становился в то же время ребенком общины, которая принимала на себя ответственность за его жизнь и благополучие). Именно поэтому и в христианском обряде не участвуют родители.
Главным обрядом, отмечавшим начало жизни ребенка было его крещение. Оно совершалось в церкви или дома. Крестили младенца не в день его рождения, а на третий или на сороковой день жизни. Родители на обряде не присутствовали. Их заменяли крестная мать и крестный отец. Крестная мать обычно дарила крестнику первую рубашку, а крестный отец — нательный крестик.
Обряд состоял в том, что священник погружал малыша в сосуд с водой и вынимал его со словами:
Крещается во имя Отца и сына и Святого духа раб божий (далее следовало нарекаемое имя) .
Считалось, что после крещения ребенок Очищается от первородного гре-ха и входит в лоно православной церкви.
К самому обряду выбора, и наречения имени относились очень серьезно. У многих народов, в том числе у языческих славян, бытовал обычай хранить в тайне присвоенное младенцу имя. Ведь оно было своеобразным ключом к здоровью и благополучию человека, служил охранительным талисманом.
Предполагалось, что враги, выведав имя, могли нанести человеку непоправимый вред. Чтобы этого не произошло, использовали заменители настоящего имени (особенно в.детстве). Часто подобный заменитель был оскорбительным по звучанию — лихо, горюн, хвороба. Славяне считали, что услышав такое имя, злые силы не станут претендовать нанезавидного ребенка. Если ребенок болел, плохо рос, ему могли произвести ритуальную смену имени, надеясь, что со старым именем уйдут и преследующие малыша беды. Меняли имя ив течение жизни: когда проводился обряд инициации (посвящения во взрослую.жизнь), когда девушка выходила замуж, воину на грани жизни и смерти и т.п.
Следы этих верований можно обнаружить и в христианской обрядности: в использовании календаря рекомендуемых имен (выбор нехристианского имени или имени, далеко отстоящего в календаре от дня рождения не приветствовался), в смене женщиной при замужестве фамилий, в обряде перемены имени при вступлении в монашество или принятии схимы.
После обряда крещения устраивали крестинный обед или каши. Обычно на него приглашали всех родственников и знакомых. Главным лицом на обеде была крестная мать (кума). Ей посвящались основные песни. Они содержали благопожелания ребенку:
А у кого виноград на дворе?
У (имя) виноград на дворе.
Собрал при — не людям — сам себе,
Посадил кумусю на куте:
Пей-гуляй, кумуся, у меня.
Чтоб мое дитятко росло,
Чтоб оно счастливо было,
Чтобему Богдолюшку дал.
Крестинный обед завершался Особым ритуалом. Бабка-повитуха выносила к столу горшок с кашей. Каша, гречневая или пшенная, варилась круто, так, чтобы в ней стояла ложка. Иногда в нее клали мед. На стол выкладывали ломоть хлеба и втыкали в него ложки, собранные у всех сидящих за столом. Бабка обращалась к гостям с просьбой выкупить ложки. Кум, Кума и остальные гости передавали ей заранее приготовленные подношения и разбирали ложки.
Кашу начинали есть с приговором:
Дай Бег кашу на ложки,
а младенцу на ножки.
Отдельную, сильно посоленную ложку каши, дава-ли отцу младенца. Она так и называлась — пересол. Далее кашей оделялись все присутствующие, в доме дети, прочее делили на части и раздавали каждому гостю. Считалось, что с кашей едок наделяется благополучием. Поэтому гости в свою очередь старались принести с крестинного обеда домой немножко каши, чтобы скор-мить ее собственным детям и передать им часть божественного благорасположения.
Завершалось веселье приговором:
Запрягайте-ка до. двенадцать волов,
Запрягайте-ка да двенадцать волов,
Волоките-ка куму с куту долой,
А кума нейдет, упирается.
Она назад погребается,
Напилася да кумусенъка
Зелена вина,
А не дойти, кумусенька,
До своего двора.
И вообще об именах не только для детей.
Знакомясь, мы очень редко говорим прямо: «Я.та-кой -то». Моё имя такое-то». Это необъяснимым образом звучит как-то неловко, и чаще мы представляемся как бы иносказательно: «Меня зовут»…
Древние люди считали имя важной частью человеческой личности и предпочитали хранить его в тайне, чтобы злой колдун не сумел «взять» имя и использовать для наведения порчи (подобно тому, как использовали для этого остриженные волосы, клочки одежды. выкопанные куски земли со следами на ней и даже сор. выметенный из избы). Поэтому в древности настоящее имя человека обычно было известно только родителям и нескольким самым близким людям Все остальные звали его по имени рода или по прозвищу, как правило носившему охранительный характер: Некрас, Неждан, Нежелан. Подобные имена-прозвища должны были «разочаровать» болезни и смерть, заставить их искать «более достойную» поживу в других местах. Так поступали не только славяне. Например, красивое турецкое имя Йылмаз означает то. что не нужно даже и собаке
Язычник ни под каким, видом не должен был говорить «Я - такой-то», ведь он не мог быть до конца твердо уверен, что его новый знакомый заслужил знание полного доверия, что он вообще человек, а не мой дух. На первых порах 6н отвечал уклончиво:
«МЕНЯ называют…» А ещё лучше» если даже и это произносил не он сам, а кто-то другой. Всем известно, что по правилам хорошего тона до сих пор считается предпочтительным, чтобы двоих незнакомых людей представлял друг другу кто-нибудь третий. Вот из какой дали времён пришёл этот обычай. А тому, кто любит фантастику, возможно, попадалась книга Урсулы Ле Гуин «Волшебник Земноморья». Там в насыщенном магией мире, тоже существует нечто подобное: назвать кому-либо своё имя- значит проявить максимальное доверие, буквально отдать ему в руки свою душу и жизнь. И это не плод богатого воображения автора!
Для тех, кому подобный пример покажется неубедительным, приведём ещё один, на сей раз из скандинавской саги, рассказывающей о реальных исторических событиях. Викинги попадают в плен к норвежскому правителю Эйрику. Их собираются казнить, пощады ждать не приходится. Однако внимание Эйрика привлекает один из пленников - очень красивый парень, к тому же проявивший не-вероятное мужество. Правитель спрашивает плен-ника, кто он такой, и викинг отвечает: «Они называ-ют меня Сигурдом. И мне сказали, что я - сын Буи…»
Вот так: не «я-Сигурд, сын Буи», а «они назы-вают меня» и «мне сказали». Человек нипочём не же-лает говорить о себе прямо. А ведь дело происходит во вполне исторические времена - в XI веке!
